Шрифт:
— Ром, ты не рад меня слышать? — обижено уточняет Настя.
— Та ночь… была ошибкой.
— Вот как, — поскрипывает от возмущения. — А я так не считаю, Ром.
— Слушай, Насть, я правда не хотел всего этого. И нам с тобой лучше больше не общаться.
— Знаешь, Рома, а я ведь почувствовала, как между нами снова пробежала искра!
Это была не искра.
Это была моя тупость и похоть, затмившая разум.
И холодный дьявольский голос, шепчущий на ухо, что один раз можно и изменить жене. Она же не узнает.
Не должна была узнать.
И если бы сразу после секса с Настей я бы поехал домой, к Даше, моя супруга не стала бы меня разыскивать и носиться по отелю.
И тогда этот проступок мог бы сойти мне с рук.
Только вот я сам себя бы, наверно, сожрал по чайной ложке. Не смог бы я мириться с разрывающейся совестью.
Я бы вывалил моей жене Дашке горькую правду с подробностями той грязной и порочной ночи, пусть и не сразу.
Я вообще не такой человек, который способен обманывать женщину, живущую со мной под одной крышей.
И раньше меня никогда не тянуло к другим женщинам на уровне голого инстинкта.
Но к Насте, нужно признать, меня все таки потащило с бешеной силой.
И я не стал отказываться от удовольствия.
— Ром, что ты молишь?
— Не было никакой искры. Я просто захотел тебя трахнуть, понимаешь? — честно говорю я.
— Ром, ты не прав! Мы с тобой, наверно, связаны какой-то невидимой ниточкой судьбы. И я рядом с тобой опять почувствовала, что могу свободно дышать. Могу быть женщиной.
Сильнее сдавливаю пальцами переносицу.
— Настя, это бессмысленный разговор. У меня есть семья. Любимая супруга и двое детей.
— Что-то ты о них не вспомнил, когда страстно меня трахал, — ядовито шипит ее голос.
Мне становится жарко, и по телу ползут липкие капли пота.
— Да, вот такая я мразь. Изменил своей женщине. Но это не значит, что я теперь буду с тобой.
— Неужели она тебя простила? — уточняет возмущенно.
А я уже и забыл, что Даша в ту ночь была в отеле и лично познакомилась с моей женой.
— Она у тебя мышь бледная. К тому же гордости у нее нет совсем!
— Замолчи. Что ты знаешь о гордости? Легла под женатого.
— Да женатый и рад был, что я под него легла!
Ком стоит в горле. И на языке горьковатый привкус.
— Я просто предлагаю тебе попробовать пообщаться, Рома. Поужинать как-нибудь вместе. Я же во многом лучше твоей жены! — с гордостью заявляет Настя.
Возможно, мне и правда стоит пообщаться с Настей.
Понять, как от невинного флирта мы вдруг перешли к грязному сексу.
И почему я не поехал домой, а пошел за ней в номер, тоже не ясно.
Я ведь не помню, как оказался с ней в одной постели.
Только собирался закончить наше общение, как открыл глаза и опешил. А Настя тут же сообщила мне о подробностях прошедшей ночи.
Да, я не скрываю, что хотел трахнуть Настю.
Но даже у пьяного у меня же должна была быть сила воли, чтобы отказаться от своей глупой затеи. Потому что дома меня ждала любимая.
— Окей, — сухо бросаю я. — Давай встретимся сегодня. Адрес ресторана скину в смс.
Глава 17
— Дашуль, — щебечет Милана в телефонной трубке. — Ты подала на развод?
Я сижу за рулем своей машинки возле въезда в элитный поселок моей свекрови. Домой идти не решаюсь, потому что там меня ждет Аграфена Григорьевна и дети с точно таким же вопросом.
Узнав мой ответ, мама Ромы с облегчением выдохнет.
А дети будут в шоке и бешенстве.
— Дашуля? — повторяет Милана. — У тебя все нормально?
— Нет, — тихо отзываюсь я и закрываю глаза.
— Дашуль, возьми себя в руки! Ты же не тряпка! Мы не дадим Ромке об тебя ноги вытереть!
Накрываю лицо ладонью. По телу ползут неприятные мурашки, хотя в машине работает подогрев.
— Я не смогла, Милан. Я не смогла! — обреченным шепотом рвется из груди, обжигает горло и отзывается слезами в глазах.
Оказалось, что я только и могу, что угрожать разводом. Закатывать истерики, топать ногами и швыряться посудой. Могу даже увезти детей подальше от неверного козла.
А вот подать на развод — это другое.