Цветы. Пятьдесят одну розу с сердечком в середине; пошло, но в духе ее бывшего. На широкие жесты он никогда не скупился, потому что это легко, когда нет проблем со средствами. Он и розы-то отправил просто так – а вдруг прокатит? В этом Юля не сомневалась, Серега часто поступал именно так. «А вдруг?» – было его девизом, который невероятным образом работал чаще, чем могло показаться. И когда-то ей эта черта нравилась – в отличие от многих, он хотя бы пытался, действовал. Но теперь это раздражало, что было неизбежно после расставания.

Просто накопилось.

А ведь многие говорили, что они с Серегой похожи. Два сапога пара, все дела… И когда-то сама Юля думала так же, но теперь уже нет. Отличий у них все же больше, чем общего. Потому что она умела расслабляться и смеяться до упаду, демонстрировать внешнюю легкость и беззаботность, но в том и дело, что она только демонстрировала. А Серега нет. Беззаботность была его кредо.

– Получила, но не стоило. Друзьям таких подарков не дарят.

– Да я просто люблю тебя, – заявил он с широкой улыбкой на губах. И даже эти слова были ударом наугад, в любимое «а вдруг?».

Юле стало смешно. Вон оно как! Второе признание за несколько дней, что тянет на рекорд. И непонятно, какое из признаний смешнее: от незнакомого первака с серьезным взглядом, или от Сереги с его полупьяной ухмылкой.

– Может, потанцуем? – спросил он. – Как в старые добрые?

– Не думаю.

– Брось. Смотри, как Томке с Эдом весело. Мы тоже можем…

– Не можем, – перебила она. – Я тут вспомнила – мне пора.

Серега нагнал ее у гардеробной, когда она забирала куртку. Свою он забрать не успел, потому выскочил на улицу в одной рубашке. Февраль в этом году выдался не просто холодным, а арктическим, но Серегу такие мелочи не остановили.

– Эй, ну я же серьезно! – Он за руку остановил Юлю. – Может, хватит уже этих догонялок? Я понимаю, у тебя непростой жизненный период, но нельзя же всех от себя отталкивать только потому, что тебе тяжело. Тем более я этого не хочу. Никогда не хотел! Хватит быть такой… – Изо рта Сереги шел пар. Кажется, даже от волос шел пар, настолько холодно было.

– Какой?

– Такой, какой ты не была раньше.

Юлька зажмурилась. Ей надоело.

Может, дело и впрямь в жизненном периоде, из которого надо выкарабкаться, и все будет хорошо. Так часто бывает – сидя в яме, трудно увидеть свет. Трудно найти связь с другими людьми, все кажется каким-то неправильным. Но едва выбираешься наружу, и все идет на лад. Вливаешься в поток беззаботных и веселых людей, становишься одной из них, радуешься каждому дню и даже адскому морозу. Цветочкам с дурацким сердечком в середине, признанию в любви. Но пока сидишь в яме, ты унылое и безрадостное говно.

– Прошло много времени, – устало ответила Юля. – Нам не сойтись. Незачем, я не хочу и другой, прежней, уже не стану. Думаю, со временем мы сможем стать добрыми друзьями, но не больше.

– Ветерок, ну ты же не серьезно… Чего тебе не хватало? Я хотел познакомить тебя с родителями, свозить в Японию… у нас было столько планов! Ты мечтала о Японии. А теперь наши друзья поедут без нас.

У Сереги этот курс был последним, пятым – у пилотов специалитет. Сибиркин отлетал все положенные ему часы, равно как и его лучший друг Эдик, поэтому весной они собирались слетать куда-нибудь вместе. Их дружной четверкой. Но Юлька всех подвела, хотя она бы и без расставания никуда не полетела. Учеба, перевод, финансы… все упиралось в одно.

И о Японии она никогда не мечтала.

Мечтала Тома.

Честно говоря, перед самым расставанием Юля начала думать о том, что их с Серегой отношения – жалкая копия тех, что построили Тома и Эдик. Не раз и не два ей казалось, что Серега копирует счастье приятеля или стремится к похожей картине. Это, понятное дело, тоже не добавляло радости. И может, это даже не было правдой, и она все нафантазировала, но… неприятно же быть чьей-то копией.

– Ты заболеешь, вернись в здание, – сказала она.

– Нет, я тебя провожу!

– Я же сказала…

– Юль! – крикнул кто-то из темноты. Быстрые шаги сопровождались хрустом снега, и вскоре рядом стоял тот самый безымянный первокурсник. В отличие от Сереги, он был одет в форменный бушлат и шапку-ушанку Ну точно первокурсник! Только эта братия еще натягивала на себя страшные форменные шапки.

Первокурсник встал рядом с Юлей и вдруг взял ее за руку:

– Идем, я тебя провожу. – И потянул за собой.