– Я ж и не видел ее ни разу!

– Я видел. Хорошая девка, не больна, не тоща, да и приданое Николка за ней хорошее дает. Две деревни, триста душ народу.

Приданое было действительно хорошим.

– И луга заливные у излучины. Хватит тебе. А я вам дом на Ладоге построю. Чтобы в столице были. Уже и место приглядел.

Илья аж головой помотал.

– Батюшка, так...

– Не знаешь ты ее? А тебе и не надобно. Апухтиных мы давно знаем, хоть и худородны они, да плодовиты. И деньги у них есть. У нас, сам знаешь, кроме древности рода, и нет, считай, ничего. Сам за холопами оброк пересчитываешь. Чай, не нравится?

Илья только руками развел.

Не нравилось.

А что поделать-то?

– Вот и женись на Машке Апухтиной. Дурного слова про девку никто не скажет, я порасспрашивал. А там... кто тебя за уд держать будет? Вон, у меня... сам знаешь.

Илья знал.

Весь дом знал.

Жена-боярыня тоже знала. И скольких девок дворовых ее супруг перевалял, и сколько у него ублюдков бегает по деревням. Знала....

Не радовалась, а куда деваться?

Алексей Заболоцкий вольностей никому не позволял, так приложить мог, что и дух вон. На жену он гневался редко, так и боярыня Евдокия баба разумная. Дом ведет, детей рОстит, куда не надобно не лезет. Чего еще-то желать?

И все же Илья колебался.

Была в его жизни тайна, о которой не стоило и отцу знать. Что там отцу?

На исповеди - и то Илья молчал. И впредь молчать будет.

Боярин кулак на стол опустил. Тяжелый, увесистый.

– Согласие я дал. Приедут Апухтины в столицу - посмотришь на невесту.

– А что ж не сейчас, батюшка?

– Не твоего ума дело.

У боярина Апухтина тоже свои причины были.

И дочку замуж выдать побыстрее, и приданое за ней дать. И в причинах этих он соседу честно признался. Так что боярин Алексей на Николу Апухтина сердца не держал.

Его воля, его выбор.

Так и так, боярин, вот девка, вот беда... берешь?

Бери. А когда нет, так другому предложим.

Алексей это бедой не считал. Был уверен, что в своей семье с чем угодно справится. А потом бояре по рукам и ударили, ко всеобщему удовольствию. А дети?

Что - дети?

Им соглашаться надобно! Отец-от лучше знает, что сыну надобно! Он жизнь прожил, он плохого не посоветует.

Так что рождественский пост закончится, святки пройдут - да и честным пирком да за свадебку. Как раз приданое девке нашить успеют.

А Алексей и место в городе присмотрел. Купить подворье, да и поставит там для молодых новый дом. Конечно, не так оно быстро делается, ну так что же? Пока с ними поживут, не беда.

Илья посмотрел на отца - и вздохнул тихонько.

Нет у него выбора. И у Марьи нет. Интересно, она хоть на человека похожа? Отец-то скажет, да ведь не ему с ней в постель ложиться. Вдруг там не девица, а заморский зверь кокодрил?

Все равно отказаться - не получится. Ни у него, ни у кокодрила...

Еще как интересно!

Базар, хоть и не ярмарка, но все равно шумно, живо, весело...

В чем разница?

Так к ярмарке загодя готовятся, иногда как одна заканчивается, так к следующей и начинают шить-кроить-варить-солить. Кто чем славится, тот свое умение и показывает.

Вон, к Федоту Кожемяке со всей округи едут, у него шкуры, словно бархат, а секрет выделки таит, старый. Сыновья знают, но тоже помалкивают. Никому еще разнюхать не удалось!

К золотошвейкам... тоже едут.

Такие наряды из их рук выходят, такие кокошники, к кузнечных дел мастерам, к золотокузнецам... да мало ли?!

Ежели кого расспросить, так и за мочеными яблоками надо только к вдовице Настасье идти, к другим после нее и не захочется. Уж что она с яблоками делает - никому не ведомо, а только они у нее крепенькие, сочные, на зубах хрустят, а запах...

Раз попробуешь - десять раз вернешься!

На ярмарке и скоморохи кривляются, хоть и гоняют их власти. А на базаре ходят, бывает, но не слишком разгуливаются. Вот, кто всегда в чести, так это хозяева кукол-Петрушек. Ходит такой по ярмарке, где высмеет, где польстит.

Его и покормят, и напоят, и монетку бросить могут.

Правда, и побить могут. Но - следи за языком, думай, что и где ляпаешь.

Известно же, за провинившийся язык спина ответит! А то и голова...

Аксинья смотрела во все глаза. И было видно, что вся она - там. В веселом коловращении запахов и вкусов, звуков и оттенков, людей и фраз...закружило-завертело, хорошо, если сама по базару пройдет, в лужу не сядет.

Устя слушала нянюшку внимательно.

Запоминала, сопоставляла.