— После этого я несколько раз видела миссис Малфой, но всегда была чем-то занята и быстро забывала об этом, пока около четырех недель назад… — она замолчала, когда в дверь вошла Поппи.

Она приготовила не только большой чайник чая, но еще графин с кофе, горячий шоколад и ледяной кувшин тыквенного сока. Поднос тоже был заполнен маленькими бутербродами, множеством пирожных и фруктов и, к большому удовольствию Гермионы, тарелкой шоколадных трюфелей.

Поблагодарив Поппи, все принялись за угощение, и единственным звуком в комнате стало позвякивание чашек о тарелки, пока Гермиона не застонала от удовольствия, накладывая себе шоколадно-карамельный трюфель, слегка дрожа, когда насыщенные ароматы смешались и атаковали ее вкусовые рецепторы. Она открыла глаза и заметила удивленные взгляды, устремленные на нее.

"Что? Это лишь означает, что я люблю хороший шоколад чуть ли не меньше, чем секс!" — Да, сказано было сильно. Конечно, Гермиона защищалась, но, взглянув на Люциуса, исправилась.

"Ладно, я думаю, что секс с Люциусом будет намного лучше, чем любой шоколад… хотя… Люциус весь в шоколаде… М-м-м… наверное, это вкуснятина", — Гермиона поняла, что смотрит на него, и отвела взгляд от мужчины, играющего чуть ли не главную роль в ее плотских фантазиях о еде.

После неловкого молчания она откашлялась и прокомментировала, насколько вкусны конфеты. Гарри ухмыльнулся, потянувшись за одной из них, прекрасно зная о навязчивой любви Гермионы к сладкому, но, к счастью, ничего не сказал.

Сделав глоток подслащенного чая, Лара продолжила свой рассказ, эффективно отвлекая внимание Гермионы от трюфелей и Люциуса Малфоя.

— Как я уже сказала, снова я увидела миссис Малфой четыре недели назад. На этот раз я тайком последовала за ней, любопытствуя, кого она будет навещать в неположенное для посещений время, тем более что она выглядела очень расстроенной, — она снова остановилась, чтобы посмотреть на Люциуса, но, не видя никакой реакции, продолжила.

— Я насторожилась и последовала за ней в зону строгого режима тюрьмы, удивленная, когда они остановились у камеры Нотта, и еще больше удивленная, когда охранник позволил Нарциссе проскользнуть внутрь и закрыть за собой дверь. Охранник посмотрел на часы и ушел, пропав почти на целый час, — она сделала паузу, чтобы сделать еще один глоток чая.

— Я пыталась расслышать, о чем идет речь, но там, должно быть, были установлены защитные барьеры, потому что я ничего не услышала. Как я уже сказала, охранник вернулся через час, и я заметила, что Нарцисса выглядела гораздо счастливее, чем когда она пришла. Она вручила охраннику небольшой мешочек, который, как я предположила, и был платой за его помощь, и они ушли, — Лара налила себе еще чаю и откинулась на спинку стула, прежде чем взглянуть на Гарри и продолжить.

— Я не знала о побеге Нотта и Эйвери до вчерашнего дня, поскольку навещала отца в Австралии, а он не подписывается на наши газеты. Поэтому, когда Нарцисса появилась в госпитале, я начала соединять факты и связалась с Гарри, — закончив говорить, она снова посмотрела на Люциуса, в ее взгляде читалось сочувствие.

— Сегодня утром я отправился в тюрьму и поговорил с охранником, помогавшему Нарциссе, он признался под Веритасерумом, что помогал ей в течение всего последнего года. Она подошла к нему вскоре после того, как он начал там работать, и предложила сто галеонов в неделю, чтобы тот разрешил ей посещать Нотта в неположенное время, — при словах Гарри Гермиона быстро подсчитала в уме количество денег и тихо присвистнула.

— Он согласился, но оговорил, что она может остаться только на час, так как именно столько времени занимает его обход, а он не мог рисковать, чтобы она оставалась дольше, хотя, по его словам, она и умоляла много раз. Каждую неделю она регулярно навещала Нотта и по ночам, чтобы рассеять подозрения на случай, если ее увидят днем, но, к счастью, в целом им удавалось удержать ее визиты в секрете… по крайней мере, так они думали, — сказав это, Гарри слегка улыбнулся Ларе.

Гарри снова наполнил свою чашку кофе и потянулся за трюфелем, молча отсалютовав им Гермионе, прежде чем продолжить.

— Он сказал мне, что последний раз Нарцисса была в тюрьме в ночь перед их с Эйвери побегом, и она казалась особенно счастливой, когда уходила. Охранник был удивлен, когда она вручила ему гораздо большую сумму, чем обычно, и сказала, что для него будет лучше, если он на следующую ночь заболеет. Он знал, что не может ничего сообщить, иначе его роль в ее визитах будет раскрыта. Поэтому он заболел и положил в карман пять сотен галеонов, отданных ему Нарциссой, — Гарри закончил, пожав плечами.

Гермиона прибавила их к сумме, которая уже была у нее в голове, и поняла, что охранник смог бы прожить на эти деньги больше года, если б был осторожен. Она постаралась отвлечься от нерадивого охранника и снова сосредоточилась на словах Гарри.

— Хорошо, что он их не потратил, потому что его уволили, и вообще еще неизвестно, не будут ли против него выдвинуты какие-то обвинения. Но, может быть, и не будут, поскольку его единственным преступлением было то, что он никому не сообщил о своих подозрениях.

Закончив говорить, Гарри сунул в рот наполовину растаявшую шоколадную конфету и посмотрел прямо на Люциуса. Гермиона заметила с легкой улыбкой, что если он и хотел выглядеть устрашающим аврором, то с тающим шоколадом в уголках рта у него ничего не вышло. Он облизнул губы и сделал последнее замечание.

— Итак, остается ответить на следующие вопросы: как они сбежали, где они сейчас и что случилось с Нарциссой? — задавая вопросы, Гарри загнул пальцы.

— Боюсь, что у меня нет ответов на ваши вопросы, мистер Поттер… — начал Люциус, но мягкий голос с кровати прервал его, заставив четыре головы быстро повернуться в удивлении.