Контр-адмирал Орлов, минуту назад смело бросивший вызов Хромцовой, осознав, что совершил ошибку и у него нет шансов в ближнем бою против «Паллады», теперь старался уклониться от разборок с Хромцовой. Его корабль попытался было развернуться и покинуть опасный сектор, но не успел этого сделать. Линкор Агриппины Ивановны уже набравший солидную скорость врезался в его правый борт, как раз в момент разворота. Броневая обшивка «Иоанна Златоуста» оказалась в этом месте не такой прочной, поэтому была пробита уже после первого удара. Более того сеющий смерть флагман Агриппины Хромцовой, пользуясь своим усиленным форштевнем, как нож сквозь масло пробил полкорпуса вражеского корабля, буквально разрезая его пополам…

— Сдохну, говоришь?! — коротко и грозно произнесла Агриппина Ивановна Хромцова напоследок своему противнику, когда контр-адмирал Орлов, как и вся его команда, сгорали в огне взрыва разрушающегося и погибающего «Иоанна Златоуста». — Ну, уж нет. Это тебе пора в пекло, царский пащёнок!

Так по хамски и нелицеприятно Хромцова окрестила Елизария Константиновича потому, как, если вы помните, тот приходился сыном покойному государю-императору. Пусть и внебрачным и не претендующим ни на какие звания и титулы, но тем не менее…

— Будь проклята… — единственное, что успел выкрикнуть, сгорающий в пламени детонации контр-адмирал Орлов.

— Подобные проклятия я слышала от своих врагов еще задолго до твоего рождения, сопляк, — зло усмехнулась Агриппина Хромцова, не чувствовавшая к своему противнику никакой жалости, — и ничего, как видишь, жива здорова…

…Гибель уже второго по счету адмирала и командира дивизии в течение каких-то нескольких минут вызвало сильнейший шок на всех кораблях Черноморского космического флота. Эти экипажи, разбавленные «охочими» людьми и тем более космоморяками османского флота, итак не были сильны в обороне и до этого держались в секторе сражения еле-еле, а тут еще остались без своих командующих. Теперь уже точно ничто не могло сдержать полного отступления всех трех «черноморских» дивизий. Как ни старались некоторые отважные капитаны снова собрать корабли в подобие боевых порядков, у них ничего не получалось. Почти полторы сотни боевых вымпелов Черноморского флота наперегонки стали улепетывать из опасного сектора, спасаясь от ураганного огня и таранных навалов, севших им на хвост «желто-черных» крейсеров и линкоров вице-адмирала Хромцовой…

Агриппина Ивановна тут же приказала своим дивизиям, шедшим в атаку стандартными «конусами», отменить данное построение для того, чтобы эффективнее продолжать преследование убегающего противника. «Клинья» «желто-черных» дивизий, несколько минут назад врезавшиеся и опрокинувшие строй «черноморцев», стали по приказу вице-адмирала тут же рассыпаться на малые группы по три–четыре вымпела в каждой. Такая группа начинала преследование отдельного вражеского корабля, отсекая его от остальных и в итоге — уничтожая, либо беря на абордаж…

…Пожалуй, единственным кораблем, что остался на своих прежних координатах, был одиноко парящий в пространстве флагманский линкор вице-адмирала Хиляева. Дамир Ринатович оказался последним, если не считать Красовского, погнавшегося за мной и Доминикой, живым из дивизионных адмиралов Черноморского космофлота, но так как этим флотом уже не мог полноценно управлять, решил погибнуть, как подобает настоящему офицеру…

— Убегать черноморцу' от кораблей каких-то там «резервных» дивизий? — засмеялся он, отвечая на просьбы капитанов с других кораблей, которые умоляли своего командующего, поскорей покинуть опасный квадрат и присоединиться к ним. — Такого никогда не случалось в истории. Мы с вами офицеры, господа, и ветераны войны… Перед вами же сейчас в основном сброд из гарнизонных команд внутренних миров, которым почему-то внушили, что они и есть элита ВКС Российской Империи… Нет, я воистину самый несчастный человек в Галактике, если вижу такое пред смертью…

Дамир Хиляев говорил громко, специально включив все действующие каналы связи, заочно обращаясь к своим убегающим экипажам с последними прощальными словами. Он одиноко стоял на своем капитанском мостике, широко расставив ноги и гордо скрестив руки на груди. Слезы катились по щекам боевого адмирала, но он сдерживался, стараясь не показать гримасы боли и страдания на своем лице, чтобы тем самым не опозорить себя…

— Летите братья, и помните, как храбро сражался и умирал ваш командир! — крикнул Хиляев, смотря в пустой экран. — Я же остаюсь здесь, чтобы не запятнать честь нашего великого Черноморского Императорского космического флота! Не будет у наших врагов повода говорить, что все «черноморцы» — трусы и предатели! Летите, дети мои, я отпускаю вас и целую на прощание…

Мало кто из «черноморцев»-ветеранов, тех, кто годами служил под началом вице-адмирала Хиляева и слушающих эту пронзительную речь, мог сдержать эмоции. Все они смотрели сейчас на экраны на своего отважного командира, действительно, как на отца, которого они оставили в смертельной опасности. И через мгновение случилось то, что должно было случиться…

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Дата: 20 июля 2215 года.

Сначала остановились и повернули к своим прежним координатам несколько кораблей, входящих в состав родной для Дамира Хиляева дивизии — 15-ой «линейной». Их командиры, прошедшие со своим командующим не одну кампанию, не смогли уйти из сектора, видя, что их флагман остановился и не двигается, решив принять бой. Затем все больше и больше других крейсеров и линкоров 15-ой «линейной» дивизии разворачивались с помощью тормозных двигателей на сто восемьдесят градусов и спешили к той точке пространства, где сейчас находился корабль их командующего. Прощальные слова вице-адмирала Хиляева так сильно проникли в сердца «черноморцев», что те абсолютно позабыв о самосохранении, снова бросились в пекло боя, невзирая на численное и тактическое превосходство противника…