Какая-то девушка с длинными темными волосами подошла к Перелозову, окинула его пристальным взглядом, затем вдруг подняла голову и уставилась прямо на испуганного Степана.

Он уже видел ее прежде, поэтому мгновенно узнал. Это была девушка, которая заговорила с ним на недавнем открытии новой экспозиции.

«Мальчик, который выжил», — прозвучали в его голове слова.

Не сводя с него бездонных темных глаз, она медленно попятилась назад и исчезла, а на всех этажах начали распахиваться двери. На лестничных площадках появились сотрудники музея, охранники и смотрители экспозиций. В воздухе зазвенели встревоженные голоса.

А Степан в ужасе смотрел только на тело Константина Перелозова, силясь понять, что только что произошло у него на глазах.

Глава 21

ЕДИНСТВЕННЫЙ СВИДЕТЕЛЬ

Полиция прибыла в исторический музей полчаса спустя. В считаные секунды большую площадь перед зданием заполонили патрульные машины с включенными мигалками, подъехал фургон бригады судебных экспертов.

— Зачастили, — мрачно перешептывались охранники, дежурившие у главного входа в здание.

Музей быстро оцепили до выяснения всех обстоятельств. Персонал и практикантов попросили собраться в одном зале, чтобы расспросить о случившемся, но никто не мог сообщить ничего, что пролило бы хоть какой-то свет на случившееся.

Вопросы задавали следователи Юрий Карамзин и Андрей Чехлыстов, и всем студентам сразу стало понятно, кто здесь «плохой» полицейский, а кто — «хороший». Карамзин и Чехлыстов, сами того не желая, соответствовали знаменитым штампам из современных детективных фильмов на все сто процентов. Карамзин вел себя жестко и требовательно, Чехлыстов старался всячески сгладить острые углы.

Юрий Карамзин служил в полиции больше десяти лет, но в этот город перевелся лишь недавно. Андрея Чехлыстова назначили ему в напарники, чтобы оказывать поддержку на новом месте, и они неплохо сработались, хотя по характеру были совершенно разными. Карамзин вечно хмурился и на всех смотрел как на подозреваемых. Улыбка редко освещала его лицо. Андрей был более открытым и добродушным, умел ладить с людьми, но при этом считался настоящим профессионалом своего дела. За годы службы в полиции он раскрыл больше преступлений, чем кто-либо другой из его коллег. И вот сейчас они пытались выяснить причины и обстоятельства смерти Константина Аркадьевича Перелозова.

Единственным свидетелем происшедшего оказался практикант Степан Бузулуцкий, об этом следователям сказали все, кто выбежал на служебную лестницу сразу после падения Перелозова. Поэтому Степану было уделено особое внимание. Его отвели в отдельный кабинет и практически засыпали вопросами, пока он сидел перед следователями, опустив голову и заметно робея.

— Мне уже шепнули, что ты недавно сильно повздорил с погибшим, — без долгих предисловий заявил Карамзин, пока Чехлыстов с любопытством разглядывал необычные татуировки, украшающие правый бицепс и предплечье студента. — Не расскажешь, по какому поводу ругались с Перелозовым?

— А почему вы меня об этом спрашиваете? — поднял голову Степан. — Если вам об этом шепнули, так и обо всем остальном должны были сообщить.

— Мы хотим услышать твою версию.

— Меня что, подозревают в чем-то? — напрягся Бузулуцкий.

— Это уж мне решать, — начал терять терпение следователь. — Так из-за чего поругались?

— Мы не ругались. Просто ему не нравятся… не нравились, — подумав, уточнил Степан, — мои татуировки. Он вообще всегда косо на меня смотрел, когда приходил читать лекции в наш университет.

— Он вел у вас какие-то занятия? — удивился Андрей Чехлыстов.

— Да, пару месяцев назад. А потом мы к нему попали на практику.

— В университете он выражал недовольство твоими наколками? — сухо осведомился Карамзин.

— Он вообще всегда был чем-то недоволен. Вечно к чему-то придирался. Но в универе было много студентов, поэтому он распределял свое недовольство на всех. А здесь, в музее, он почему-то на мне одном сосредоточился.

— Так что же случилось? — спросил Чехлыстов, делая пометки в блокноте.

— Я уже рассказывал обо всем вашим коллегам…

— Но нам проще у тебя узнать, чем играть в испорченный телефон! — вскипел Карамзин.

Студент чуть заметно вздрогнул:

— Он пригласил меня для разговора, я поднимался по лестнице… И увидел его… Константин Аркадьевич выбежал на лестничную площадку, громко что-то крича.

— И что он кричал? — задал вопрос Чехлыстов.

— Это были не слова, — чуть слышно ответил студент. — Он просто вопил. Ну, будто бы сильно чего-то испугался.