Прервав поцелуй, мои губы прокладывают дорожку вниз по ее шее. Я задираю ее футболку и, прежде чем она успевает сказать мне остановиться, срываю ткань через ее голову, а мой рот захватывает ее твердый сосок.

— О Боже, — стонет она.

Ее пальцы хватают меня за волосы, но вместо того, чтобы оттолкнуть, она сильнее прижимает меня к своей груди.

Она, блять, может задушить меня, мне все равно.

Я массирую ее другую грудь и двигаюсь вниз.

Мой взгляд останавливается на шрамах от трех пулевых ранений, и мое сердце сжимается.

Я целую каждую из них, благодаря все святое за то, что она не умерла.

Мой маленький боец победил все трудности.

Ухватившись за ее леггинсы и трусики, я стягиваю их с ее ног. Когда она оказывается обнаженной подо мной, у меня перехватывает дыхание от ее вида.

Мы занимались сексом дважды, и ни разу я не видел ее обнаженной.

— Ты такая чертовски красивая, моя маленькая любовь.

Я раздвигаю ее ноги шире, и Эверли издает писклявый звук.

Она была неопытна до нашей встречи и ни с кем не была с тех пор, как мы сбежали.

Я рискну предположить, что никто еще не ласкал ее киску.

Мои подозрения подтвердились, когда она спросила:

— А… что ты там делаешь внизу?

Усмехнувшись, я бормочу:

— Собираюсь свести тебя с ума. Держись за что-нибудь.

— Что? — шепотом вскрикивает она, но звук прерывается, когда мой рот прижимается к ее клитору.

Не в силах медлить, я пожираю ее киску, пока с нее не начинает капать. Вспоминая, какой тугой она была, я ввожу в нее палец, чтобы растянуть ее.

Я хочу, чтобы моя женщина была готова; чтобы ей понравилось, когда я буду трахать ее.

Глава 42

Эверли

Предполагалось, что это будет просто поцелуй, но, когда голова Алека оказывается между моих ног, я не могу заставить себя остановить его.

Все мои намерения не торопить события вылетели в окно.

Мое тело напряжено, и я хватаю Алека за голову, чтобы убедиться, что он не остановится.

Я чуть не умерла от смущения, когда он уставился на ложбинку у меня между ног, но в тот момент, когда он начал посасывать и облизывать мой клитор, удовольствие стало слишком приятным, и смущение улетучилось вместе с моими намерениями.

Он вводит в меня палец, и моя задница приподнимается над кроватью. Мои бедра поворачиваются, и я бесстыдно трусь о его рот.

— Дерьмо, — выдыхаю я. — Алек.

Мужчина ласкает мой клитор, одновременно доводя меня до изнеможения.

Наслаждение взрывается внизу живота, и мое тело содрогается от интенсивности. Оргазм захлестывает меня, и с моих губ срываются хрипы и стоны.

Я слишком громкая.

Я быстро закрываю рот обеими руками, а Алек не отпускает мой клитор. Он продолжает, продлевая мощный экстаз, омывающий меня и превращающий мое тело в дрожащее месиво.

Я цепенею, когда он, наконец, поднимает голову и снова целует три шрама, прокладывая путь вверх по моему телу.

Я убираю руки ото рта и шепчу:

— Это было потрясающе.

Его глаза встречаются с моими, и только потом он думает спросить:

— Ты не против, если мы продолжим?

Я сажусь и толкаю его назад, пока он не встает с кровати, говоря:

— Мы определенно продолжим.

Я развязываю его галстук, а затем расстегиваю пуговицы на рубашке. Слезая с кровати, я стягиваю ткань с его плеч и позволяю ей упасть на пол.

Его грудь и пресс — произведение искусства, и я провожу кончиками пальцев по твердым мышцам. На боку у него шрам, а возле плеча — еще один. Раньше их не было.

Опустив руки к его ремню, я расстегиваю его, а затем расстегиваю пуговицу на брюках и тяну вниз молнию.

Я просовываю руки под ткань, и мои глаза устремляются к нему, когда я спускаю ткань с его ног.

Алек сбрасывает туфли и, стянув брюки и боксеры, снимает носки.

Я подхожу к нему сзади, чтобы видеть его спину, и у меня в груди закипают эмоции от всех шрамов, пересекающих его кожу. Я провожу пальцами по меткам, отчетливо вспоминая каждый удар хлыста.

Прижавшись лицом к его спине, я шепчу:

— Я так и не смогла поблагодарить тебя за все, что ты сделал, чтобы защитить меня.

— Тебе не нужно меня благодарить, — бормочет он.

Я снова обхожу его, и когда мы оказываемся лицом к лицу, упиваюсь видом его мускулистого тела.

Его член больше, чем я помню, и я молю Бога, чтобы мне не было больно, как в первый раз, когда мы занимались сексом.

Алек хватает меня за бедра и притягивает к своему телу. От ощущения его твердости, прижимающейся к моему животу, мои щеки вспыхивают.