Черты ее лица напрягаются, и я вижу, что она уже близко.

— Что это значит?

Я продолжаю наполнять ее жесткими толчками, мой собственный оргазм угрожает прорваться сквозь меня.

— Лучше держись крепче, потому что я собираюсь жестко тебя трахнуть тебя. — Я переворачиваю ее на спину и, схватив за бедра, становлюсь на колени между ее ног и снова врезаюсь в нее. — Ты моя. Навсегда и навечно.

Эверли взрывается, и я чувствую, как ее настигает оргазм.

Я двигаюсь быстрее, трахая ее изо всех сил. Она прикрывает рот руками, заглушая свой крик, когда я жестко трахаю ее.

Оргазм проносится по моему телу, но я не в силах остановиться. Между нами такое сильное трение, что я сжимаю челюсти, и через несколько секунд Эверли накрывает новая волна удовольствия.

Она начинает плакать от экстаза, и я никогда не видел ничего прекраснее ее.

Мое тело прижимается к ее телу, и, затаив дыхание, мы наслаждаемся последним из наших оргазмов.

Подняв голову, я целую ее в губы, а затем говорю:

— Значит, вы переезжаете ко мне?

Эверли смеется и качает головой.

— Нет. Еще слишком рано.

— Мамочка, — зовет Винсент.

Я в мгновение ока вскакиваю и бросаюсь в ванную.

— Мамочка идет, — отвечает Эверли. — Черт.

Мгновение спустя я слышу, как открывается и закрывается дверь, и облегченно выдыхаю. Я не хочу оставить шрам у своего сына на всю жизнь.

Посмеиваясь, я возвращаюсь в комнату и надеваю боксеры.

Когда я смотрю на время, то замечаю, что сейчас только три часа ночи.

Я открываю дверь и иду в комнату Винсента, где Эверли снимает простыни.

— Он намочил постель?

— Прости, — шмыгает носом Винсент, и я бросаю взгляд на своего мальчика, который занят надеванием чистых пижамных шортиков.

— Эй, нет, несчастные случаи случаются. — Я подхожу ближе и, взяв его на руки, вытираю слезы с его лица.

— Это потому, что он заснул в машине. Он не сходил в туалет, когда мы приехали домой, — объясняет Эверли.

Только тогда Винсент понимает, что сейчас середина ночи, а я все еще здесь.

— Ты не ушел! Я хочу спать рядом с тобой.

Я бросаю взгляд на Эверли.

— Это будет тесновато. — На ее лице застыло выражение ужаса. — На кровати. Мы все трое на кровати.

Рассмеявшись, я несу Винсента в комнату Эверли.

Я кладу Винсента на середину кровати и ложусь рядом с ним.

Его взгляд скользит по моей груди, затем он касается шрама на моем плече.

— Болит?

— Нет. Не болит.

— Потому что ты сильный?

Когда я киваю, он прижимается к моей груди.

— Спокойной ночи, папочка.

Мой мальчик выключается к тому времени, как Эверли заходит в спальню. Она выключает свет и забирается в кровать по другую сторону от Винсента.

Я наклоняюсь над нашим сыном и кладу руку ей на бедро.

— Я буду как зомби на работе, — шепчет она.

— Возьми выходной.

Она тихонько хихикает.

— Ты плохо на меня влияешь.

— Ты все еще любишь меня, — поддразниваю я ее.

— Да, люблю.

— Поспи немного, моя маленькая любовь.

Так же быстро, как Винсент, Эверли засыпает. Я лежу без сна, прислушиваясь к их тихому дыханию, и спокойствие, которого я никогда раньше не чувствовал, поселяется в моем сердце.

_______________________________

Перед тем как отвезти Виктора в офис на встречу, я организовываю трехсторонний звонок между Мишей, Армани и мной.

Миша отвечает первым.

— Вау. Ты звонишь мне второй раз подряд. Чудеса случаются.

Появляется лицо Армани, и, увидев нас с Мишей, широкая улыбка растягивает его рот.

— Вот так сюрприз.

— Пока Миша не испортил сюрприз, у меня есть новости. Позови Тиану, — говорю я.

Секундой позже щека Тианы прижимается к щеке Армани.

— Так рада видеть тебя, Алек, — говорит она.

— У меня хорошие новости, — поддразниваю я. Все они выжидающе смотрят на меня. — Эверли жива.

Раздается коллективное ликование, и Тиана выглядит так, будто вот-вот расплачется.

— О, Боже мой. Как ты вообще ее нашел?

— Я нашел ее в доме Виктора. Оказалось, она дружит с Розали.

— Должно быть, это было так эмоционально. Как ты держишься? — Спрашивает Армани.

Миша просто наблюдает с огромной улыбкой на лице.