Петер окинул торжествующим взглядом аудиторию. Паттерсон слушал, завороженно открыв рот, даже, кажется, моргать перестал. Делла малевала что-то на мятом листе бумаги, меланхолично покачивая ногой.

– Нет в тебе, кисонька, душевной чуткости, - разочарованно подытожил Петер.

– А в тебе – вербальной краткости. Ты к чему это вот все сейчас рассказывал?

– Это я вводил нашего юного неофита в курс дела. Для общего представления о ситуации.

– И для понтов.

– И для этого тоже, - самодовольно осклабился Петер. – Я, кстати, неделю назад мистера Кеттелла тестировал – на предмет выявления собственного интеллекта.

– И как? – заинтересовалась Делла.

– Ты не поверишь. Я этому упырю банковскому несколько примеров на вычисление дал, с процентами – так он везде итоговую сумму завысил. А потом ручку у меня спер, мудила.

– Хочешь сказать, что у Кеттелла сохранились мыслительные способности?

– Или Цибулоффски так паттерны прописал, что даже на разлагающихся нейронах работают.

– А может, для банковских служащих наебы с процентами – это не интеллектуальная деятельность, а неконтролируемая реакция, способствующая поддержанию гомеостаза. Типа хватательного рефлекса у младенца. Что думаешь? – внезапно переключилась на Паттерсона Делла.

– У вас. Мертвый банкир. Считает проценты, - Паттерсон говорил медленно, вслушиваясь в звуки собственного голоса.

– Да.

– Я думаю, что это пиздец.

***

Стэн вел машину так же естественно, как ходил и говорил. Его ладони расслаблено лежали на руле, ноги, словно без всякого контроля со стороны мозга, нажимали на педали, а взгляд блуждал между дорогой, зеркалом заднего вида и собеседником. Деллу это равнодушное спокойствие завораживало. Было что-то удивительно притягательное в невероятном единении человека и механизма. Когда Стэн садился за руль, он становился частью машины и не волновался об управлении так же, как мозг не волнуется об управлении телом. Тойота замедлялась и ускорялась, обгоняла другие автомобили, приближаясь на такое расстояние, что Делла могла бы дотронуться до них рукой. Каким-то образом Стэн точно понимал, войдет ли их машина в просвет, успеет ли занять правильное положение на дороге – и делал это так же просто, как доносил ложку до рта.

Люди, лишенные дара, поразительны.

– Сейчас поверни направо.

– Точно? Там одностороннее движение, - Стэн на секунду обернулся, повергая Деллу в сладостный трепет. Мгновенное ощущение опасности от того, что машина движется без контроля, просто по инерции, холодными мурашками просыпалось вдоль позвоночника.

– Да. Направо и прямо.

Стэн нырнул в короткий просвет, проскользнул под носом у здоровенного грузовика, и переместил машину поближе к тротуару. На повороте он выкрутил руль, и нос тойоты, описав плавный полукруг, сменил вектор.

– Оу.

– Что?

– Мне нравится, как ты поворачиваешь. Такое приятное ощущение.

Судя по округлившимся глазам Стэна, фраза имела скрытый смысл. Или не имела смысла вовсе.

– Я что-то не то сказала?

– Не знаю. Ты любишь, когда автомобили поворачивают? Я тебя правильно понял?

– Ну да. Прикольно. Я сижу в кресле, которое не двигается – но при этом несется в двух футах над шоссе на скорости тридцать миль в час. Да еще и поворачивает.

– Никогда не думал об этом в таком ключе, - озадаченно нахмурился Стэн. – Но теперь, когда ты так говоришь – да, наверное, прикольно. Эй, там впереди забор.

Он начал притормаживать, и Делла, опомнившись, протестующе замахала руками.

– Нет, не останавливайся, езжай вперед! Прямо в забор, давай!

– Что, протаранить?! – Стэн рывком выкрутил руль и остановил машину так резко, что Делла ударилась ладонями в приборную панель. – Ты с ума сошла?

– Да нет там ничего! Это иллюзия! – Делла раздраженно потерла ушибленную руку.

Стэн внимательно посмотрел на забор – высокие, футов семь, гофрированные металлические листы.

– Уверена?

– Абсолютно. Реальности в этом заборе столько же, сколько в морском пейзаже на глубине пятьдесят футов под землей.

– И как оно работает?

– Что именно?
– растерялась Делла. – Иллюзия? Ну… просто обманывает. Показывает несуществующие вещи.

– Хорошо. Показывает. А если кто-то палкой по забору палкой постучит? Или, кажем, обопрется?

– Этого не будет. Вдоль забора топологический изолирующий контур проходит. Обычному человеку даже в голове не придет на эту улочку повернуть. Он ее просто не заметит.

– А если все-таки?

– Не будет никаких все-таки.

– Но допустим.

– Хорошо. Допустим. Если какой-то альтернативно одаренный все-таки постучит по забору, он услышит лязг и почувствует отдачу от удара. Иллюзия многофакторная – работает со всеми органами чувств и корректирует реальность для вовлеченного объекта. Поэтому просто езжай вперед. Считай, что забор – это мираж.

– … Ладно...

Тойота медленно тронулась с места. С напряженным лицом Стэн направил машину прямо по центру дороги. Бампер приблизился к металлическому листу… коснулся его… и прошел насквозь. Тойота проехала через забор, как через полосу тумана, и вырулила на широкую улицу, вымощенную круглой брусчаткой.