Тело Нефёдова ещё продолжало стоять, когда его облачённый в ультрамодный адидасовский костюм, здоровенный дружок, взревел словно раненый зверь. Отпустил руки девушки, Адидас бросился на меня. Патронов в револьвере не осталось, так что пришлось принимать нападавшего так, как научила моя прошлая ментовская жизнь.

Проигнорировав широко расставленные руки противника, я замахнулся и влепил ему по темечку рукоятью револьвера. Это не выбило из московского мажора всю дурь, но заставило притормозить и инстинктивно схватиться за разбитую голову. После этого он снова попытался меня схватить, но получив расчётливую подсечку, уткнулся носом в брусчатку.

А потом я уселся на спину трепыхающегося противника и начал наносить удары рукоятью по затылку, так, словно забивал гвозди. Разговоры разговаривать уже поздно, и я не собирался оставлять кого-то из этой испорченной парочки в живых. Пришлось мочить Адидаса наглухо.

После десятого удара, проломленной череп обильно залило кровью, и парень перестал трепыхаться. Почувствовав, как его тело обмякло, я на автомате добавил контрольный удар. Затем поднялся на ноги и огляделся.

Арку со стороны внутреннего двора перекрывал грузовик Урал с армейскими номерами. Со стороны переулка её перегораживали кованные воротами с фамильным вензелем Графа. И хотя больше никого рядом видно не было, чувство перманентной опасности меня не отпускало. А ещё я подсознательно понял, что упускаю нечто важное из вида.

Быстро осмотрев лежавшую на брусчатке Наташку, я увидел закатанные кверху зрачки и услышал слабенький стон девушки. Похоже, несостоявшаяся жертва мажоров находилась под воздействием какого-то медицинского препарата и явно не понимала, что происходит вокруг. Такой расклад меня вполне устраивал.

Схватив за лацканы пиджака тело Нефёдова, я вытянул его из салона скорой помощи, и приняв единственно верное решение, потащил к порталу. Когда до клубящегося сгустка тьмы оставалось не более метра, затолкнул мертвеца внутрь. После этого точно так же поднял здоровяка в адидасовском костюме и в этот момент почувствовал, что он, несмотря на раздробленный череп, всё ещё жив. Более того, глаза Адидаса открылись, и он вполне осознанно уставился на меня.

— Мент, не смей ко мне прикасаться, а не то мой папа тебя сотрёт в порошок — угрожающе заявил он.

Это заставило меня ухмыльнуться.

— Что, дружок, не задалась у тебя вторая жизнь? А ведь у тебя был шанс, после полного излечения, отойти в сторону и не лезть во всё это. А насчёт твоего высокопоставленного папаши, так мне он теперь до одного места, как и ты — с этими словами я толкнул Адидаса в портал.

И только после этого, когда поднял с земли слетевший с его ноги кроссовок и закинул вслед за хозяином, мой мозг вспомнил, чего именно здесь изначально не хватает.

— Доктор Кац?!

Воронцов толкнул нас в портал и насколько я помню, влетели мы в него вместе. Однако с этой стороны я почему-то вывалился в одиночестве. А так как подобного точно не ожидалось, я с подозрением уставился на пятно потусторонней тьмы. Захотелось нырнуть внутрь и узнать, почему я вернулся один. Однако стон беззащитной девушки, раздавшийся за спиной, заставил меня притормозить. И в тот же миг я заметил, как на кроях портала начали рождаться серебристые искорки. Проскакивая по поверхности, они исчезали внутри тёмной стихии, оставляя после себя медленно затухающие, фосфоресцирующие следы.

А так как подобного эффекта раньше не наблюдалось, я замер, пытаясь понять к чему бы это всё. И в этот самый момент на меня напали. Заметив стремительно приближающегося человека, в последний миг, я отпрыгнул от портала и инстинктивно отклонил руку с блеснувшим клинком, намеревавшимся вонзиться в мой левый бок. Затем я увидел скалящегося Гамалеева, облачённого в форму майора милиции.

— Чёртов скользкий ублюдок, давно надо было тебя угандошить! — зло прорычал Гамалеев и, ловко перекинув клинок из одной руки в другую, попытался меня достать, но теперь в шею.

Я же, вместо того, чтобы перехватывать его руку, просто немного сместился и весьма расчётливо пробил ему снизу в челюсть. Раздался характерный хруст и Гамалеев, потеряв равновесие, начал заваливаться назад. Я же пнул майора ногой в живот и увидел, как он летит прямиком в портал.

Однако вместо того чтобы в него провалиться, оборотень в погонах застрял. По какой-то необъяснимой причине, он влип в тёмную трясину только наполовину, и начал там дёргано извиваться. В этот момент Гамалеев пришёл в себя, и из его глотки вырвался болезненный вскрик. А потом я увидел, как появляющиеся с краёв портала серебристые росчерки начинают буквально рвать его тело на куски, превращая в кровавые ошмётки.

Зрелище было неприятным и походило на прокручивание фарша в промышленной мясорубке. Правда, длился процесс недолго и закончился буквально через три-четыре секунды. А когда разорванное тело Гамалеева полностью утонуло в окрасившейся кровью поверхности портала, переход стремительно схлопнулся с весьма неприятным, чавкающим звуком.

И в этот момент, в наступившей тишины, я услышал, как кто-то перелезает через ворота. Сгустившийся сумрак не позволил рассмотреть все детали, но спрыгнувший с ворот человеческий силуэт я заметил.