Девушка вопросительно посмотрела на меня. Я же продолжил, проигнорировав аккуратное прощупывание почвы.

— У Егорова крыша в МВД есть?

— Кто-то есть, но не из местных. Кто конкретно, даже я не знаю.

— Что за случай с кражей рулона ГДРовской ткани? Ну той самой, которая после покраски становится джинсовой?

— Небольшие недопонимания исполнителей. После этого Егорову пришлось посветить в дело ещё парочку персонажей.

— Ясно. Остальное я лично обсужу с директором при встрече. Ну а теперь Леночка, ответь-ка на пару вопросов про себя.

Взяв сумочку секретарши, я вытряхнул содержимое на ковёр и выудил из кучи женского барахла паспорт гражданина СССР. Открыв его, нашёл дату рождения.

— Елена Станиславовна, судя по записям паспортного стола, тебе сейчас двадцать шесть лет.

Договорив, я заметил, как секретарша вздрогнула и насторожились.

— Да, всё правильно, двадцать шесть. Саша, а что не так? — спросила она, теперь без всяких ужимок.

— Хочу знать, сколько тебе лет по-настоящему?

Услышав вопрос, Леночка недовольно фыркнула.

— Саша, к чему ты ведёшь.

— К тому, что я уверен, ты намного старше.

— На год или два?! Я тебя не пойму! К чему ты вообще затеял эту тему?! — возмутилась красотка и, вскочив с дивана, осмотрелась, словно ища выхода.

Накатившая на неё, волна нервозности, близкой к панике, дала понять, что мои подозрения вполне оправданы. Вот теперь-то её по-настоящему пробрало.

— Твой усатый подельничек, во время обсуждения, обращался к тебе как к более опытной особе. Он явно считает, что ты старше, причём не на один десяток лет.

— Да нет, это всё дурь. Васильич, он просто мой родственник и старый дурак. Просто мы знаем друг друга очень давно, вот он и глумится, обращаясь ко мне как к старухе. Ну Саша, ну, посмотри сам. Разве может быть такое тело у кого-то моложе тридцати.

Скинув халат, Леночка встало на мысочки и крутанулась на месте, словно заправская балерина. Это позволило ещё раз оценить весьма красивое тело и фигуру модели. Если честно, то сейчас я мог дать обнажённой девушке, не больше девятнадцати лет.

— Извини, подруга, но ты сама сказала своему фотографу, что такого партнёра, как я, у тебя не было двадцать лет. Если отсчитать годы в паспорте, возникает вопрос: не слишком ли ты рано начала общаться с половозрелыми мужиками.

— Саша — это просто шутка.

Леночка упёрла кулаки в бока и лучезарно улыбнулась.

— Елена Станиславовна, хватит ломать комедию. А то ведь я тоже далеко не мальчик, могу психануть и по шее надавать.

Мне надоело уговаривать секретаршу признаться, и я попёр напролом. Она почувствовала, что я больше не шучу. Улыбка ещё оставалась на лице Леночки, но руки она сложила на груди.

— Что конкретно тебе известно?

Услышав её вопрос, я ухмыльнулся.

— Я знаю почти всё. И вижу каждого из таких, как ты насквозь. Вы пользуетесь переходами во тьму и живёте за счёт заёмной силы убитых вами доноров. Как там называлось при царях ваше тайное общество? — Вечно живущие.

Взгляд собеседницы заметался, словно ища поддержки.

— Смотреть мне в глаза и отвечать чётко на поставленные вопросы — грозно прорычал я, и девушка опустила руки.

— Саша, ты не прав. Я не просила делать меня такой. И никогда, никого лично не убивала, чтобы поддержать состояние организма — быстро выговорила Леночка и взяла с журнального столика, начатую бутылку французского коньяка. Затем она налила себе грамм двести в хрустальный стакан, трясущейся рукой и выпила залпом. — Это долгая история, и сейчас я не намерена её полностью выкладывать. Могу сказать одно, всё это устроил мой старый воздыхатель, подполковник Куницын. Его внука ты недавно запер в парилке. Я же, была слишком молода и долгое время воспринимала ритуалы тайного общества как опасную игру. А когда я поняла, что происходит, стало слишком поздно.

Я чувствовал, что Леночка говорит правду, и потому не стал её перебивать.

— Саша, ты знаешь, как трудно девушке, отказаться от внезапно полученной, вечной молодости? К тому же я и правда ни разу никого не убивала. Не знаю, поверишь ты мне или нет, но я один из уникумов, воспринятых неведомой силой, как часть себя. Мне нельзя удаляться от тёмных врат надолго, иначе я начну стремительно стареть. Одновременно с этим, для поддержания формы, мне даже в портал не надо входить. Просто надо быть в километре или двух от производимого ритуала. Саша, нынешний хранитель, о найденной сто лет назад тайным обществом, уникальной девочке, либо ничего не знает, либо давно забыл.

Она замолчала. Налила себе ещё сто грамм и выпила залпом. А затем забралась на диван с ногами и завернулась в халат. Меня заинтересовала только что полученная порция свежей информации, но подталкивать и давить на девушку, почему-то не хотелось. Опыт подсказывал, придёт время, и она сама всё выложит. Причём будет уговаривать, чтобы я её выслушал.

— Хорошо, Леночка, пока мне достаточно. Как захочешь поделиться, сама всё подробно расскажешь. Об этой вашей попытке на себя надавить, я никому не расскажу. А теперь пошли.