Яркий синий мерцал в морской глубине, словно маяк, говорящий: «Смотрите, я вернулся!»

– И что ты делаешь, идиот? – почему-то Миру разозлило то, что ундина вернулся.

До него должно было дойти, что она помогла ему не просто так – уж точно не для того, чтобы он снова напал на ее дом. Они, очевидно, занимались именно этим. Вместе с желтым ундиной они заглядывали в окна и уплывали, стоило им кого-то заметить. Он же себя угробит. Или дружка своего. Командор недавно установил оружие по всему городскому периметру. Это она точно знала, потому как лично помогала ставить некоторые из них.

Злость превратилась в тревогу. Нет, серьезно, что он делал? Рисковал жизнью, когда они только-только выжили. Вместе.

Чертов зверь наверняка снова пытался напасть на ее город, но даже так… Но как бы там ни было, хоть Мире и не хотелось этого признавать, он спас ей жизнь. Она узнала детали от других инженеров. Их отдел Беты начал терять воздух, и только потом появился ундина. Если бы он не вытащил ее из того коридора, если бы его вообще там не было, она бы умерла.

Вот так все просто.

– Черт, – процедила Мира сквозь зубы. – Я обязана тебе, здоровенный ты синий гад.

Девушка подергала джойстик камеры туда-сюда, заставляя ту двигаться. Она надеялась, что этого хватит, чтобы привлечь его внимание. Так и вышло.

Ее ундина был внимательнее второго. Он почти тут же развернулся и прищурился, глядя на шевелящуюся камеру. Мира переключилась на следующую камеру и подвигала ею. Между ними было приличное расстояние, но он заметил.

Где-то посередине их игры в догонялки ундина с желтыми плавниками испарился. Она не знала, почему и куда он делся, но сразу несколько камер дергать не могла. Да и он ей не особо важен.

И так, шаг за шагом, она уводила ундину все дальше от того места, где он был, и ближе… к себе, с опозданием осознала она. Мира нечаянно привела его к пункту управления. И если бы это кто-то заметил, ей бы влетело еще сильнее.

Она поспешно проверила, что ни одна из камер не записывала ничего. А то ее выкинут в океан без снаряжения и оставят тонуть, в этом она не сомневалась.

Краем глаза девушка видела темную тень по ту сторону стекла, но не отрывалась от своего занятия. Попозже посмотрит, ей надо было сначала свою шкуру спасти, а уж потом его. Хотя она же уже спасла его, не так ли? Он ведь уплыл подальше от опасных районов города. Но тут она подняла глаза, и ее сердце пропустило удар.

Потому что он был прямо перед ней. Ну конечно.

Почему-то теперь, через стекло, он казался в десять раз больше, чем она его помнила. Может, из-за хвоста, который теперь развернулся во всю длину. Она видела все его три метра, а значит, в сумме он достигал… сколько? Четыре с половиной метра? Или все пять? Он был массивный. Огромный. Гигантский. Все синонимы к слову «большой». Матерь божья. И все это прямо перед ее глазами.

С трудом сглотнув, она подъехала на стуле поближе к окну, надеясь, что он не испугается или не станет пытаться опять его разбить.

Он смотрел на нее темными глазами, в которых она отражалась. Волосы ореолом парили вокруг его лица, а края жабр светились синим. Он едва шевелил хвостом. Просто… зависнув в воде. Прямо перед ней.

Не шевелясь, он смотрел на нее, словно она должна была что-то сделать.

Ну хорошо. Мира показала на него, а потом изобразила руками, будто плывет.

– Плыви отсюда.

Он не пошевелился.

Она помахала на него руками, но потом поняла, что у них, скорее всего, были разные жесты. А с чего бы им быть одинаковыми? Он принадлежал к другому виду и никогда раньше не видел таких, как она.

А может… может, и видел.

Нахмурившись, она посмотрела на экраны, потом опять на него и, нарисовав рукой в воздухе круг, показала на всю комнату.

– Отсюда этими штуками управляют. – Изобразив рукой пистолет, она «выстрелила» в него.

От этого он прищурился, но не пошевелился.

Мира не понимала, чего он ждал. Он явно узнал в ее жесте оружие, которым они сгоняли ундин со стен города. Так почему тогда не плыл куда подальше, заниматься своими делами?

– Ну же, мужик, – пробормотала она. – Уплывай.

Тут он прижал перепончатую ладонь к своей груди и медленно провел по ней. Потом опять, словно пытался показать или донести до нее что-то, что не мог сказать. Но она не знала, что это значило.

Было ясно только одно – это не благодарность. Он не знал, что камеры были соединены с пушками. И уж точно не считал, что она его спасла. Может быть, в самом начале, но потом он легко мог бросить ее умирать.

Она выматерилась. Ну да, вот в чем было дело. Он опять ей должен, хотя до этого они были в расчете. Он бы погиб в том туннеле вместе с ней. Она освободила его, он донес ее до лифта. Квиты. А теперь она опять ему помогла.