Найери продолжали скакать, хватая моряков за руки и побуждая их танцевать. Одна из дев подскочила к Марселю, и он уже учтиво осклабился, намереваясь встретить красотку, когда внезапно понял, что дева-то поддельная. От неожиданности Валме невольно шарахнулся в сторону, и мальчишка, щедро вымазанный белилами и румянами, подхватил под руку капитана Дерра-Пьяве, унося его в хоровод танцующих.

— Что с вами, виконт? — насмешливо поинтересовался Алва, блестя глазами, должно быть, от выпитого вина. — Чем вас напугал бедный актер?

— Ничем, монсеньор, — храбро ответил Марсель, шумно переводя дух. — Но неужели же здесь совсем нет женщин?

— Нет. Ундии предназначены только для мужчин.

— Ундии? — удивился адмирал Джильди. — Вы хотели сказать Андии? Праздник называется в честь святого.

— Думаю, что в старину он был посвящен Унду и назывался в его честь, — ответил Ворон. — В древности моряки так задабривали создателя океана. Эсператисты пытались придать вашему празднику свое истолкование, но, как сами видите, его сути переменить не смогли.

— И мне она не по вкусу, — откровенно высказался Марсель. — Какое варварство обходиться без женщин!

— Почему же без женщин? — удивился Джильди. — Они ждут моряков ночью.

— Кстати, монсеньор, — встрепенулся Валме, — вы ведь помните, что обещали пойти сегодня со мною к нашим пленницам? С вашей стороны просто неучтиво так долго томить их ожиданием. Прекрасные дамы прямо горят желанием видеть своего победителя.

— Вот как? — спросил Алва. — Что же, я не отказываюсь от своих слов. Тем более, что это почти наш долг, — усмехнулся он. — Если уж нам не посчастливилось рассердить Лита, то не в наших интересах гневить еще и Унда.

— Я не понимаю вас, — категорическим тоном заявил Марсель. — Если вы и его высокопреосвященству внушаете еретические мысли об ушедших божках, то я не удивляюсь, что он предпочитает говорить с вами о цветущих вишнях.

— Пойдете танцевать со мною, виконт? — насмешливо перебил его Алва.

— Увольте! Я не умею скакать, как языческий козел.

— Не слушайте его, монсеньор, — добродушно заметил Фоккио Джильди. — Какая разница, Андии или Ундии, если праздник все равно праздник? Пойду-ка и я тряхну стариной…

— Я подожду вас здесь, — поспешил объявить Марсель.

— Отлично, — отозвался Алва, сбрасывая камзол ему на руки. — Через час я буду в вашем распоряжении. Должен же я как-то вознаградить вас за то, что завтра вы распрощаетесь со своей дамой.

— Вы хотя бы намекнули, чего ради…

— Вы поедете Алат, — коротко ответил Алва. — И, вероятно, в Гальтару.

— В Гальтару? — переспросил пораженный Марсель. — Зачем? Послушайте, Рокэ, я действительно огорчен известиями о вашем оруженосце – он был премилый юноша и к тому же надорский герцог, но я же не могу оживить его!

— Не думаю, что он умер, — равнодушно обронил Рокэ.

— То есть как? А письмо?

— Оно ничего не доказывает. Эр-При излишне доверчив и впечатлителен. Я предпочел бы черпать свои сведения из менее сентиментального источника.

— Польщен вашим мнением обо мне, — пробормотал Марсель. — Но что я могу поделать? Кстати, что там произошло? Герцога Окделла убили разбойники? Они что же, прирезали его?

— Эр-При пишет, что юноша погиб под обвалом, — по-прежнему равнодушно пояснил Алва. — Он сбежал от шайки вместе со своим телохранителем.

— Так с ним был телохранитель?

— Угу.

— А если он действительно погиб?

— Вы узнаете подробности и сообщите их мне. Но юноша жив.

— Откуда вы знаете?

— Я видел его.

Марсель уставился на стоящего в одной рубашке Алву круглыми от изумления глазами. Похоже, давешний кубок вина все-таки изрядно пошатнул душевное равновесие господина Первого маршала, если ему начали наяву мерещиться покойные оруженосцы. Тот, похоже, понял ход мыслей своего офицера и усмехнулся.

— Чему вы удивляетесь, виконт? Вы верно сказали: я язычник, — проговорил он с иронией. — Вдобавок еще и Повелитель Ветра. Почему бы мне не видеть Повелителя Скал? Не далее, как несколько дней тому назад юноша являлся мне во сне и выглядел вполне живым, хотя и не вполне здоровым.

— Э-э… Вы видели его во сне? — спросил Валме, не понимая хорошенько, что на это отвечать.

— В необычном сне. Поверьте, виконт, я знаю, что говорю.

Валме тяжело вздохнул. Что бы там не привиделось господину Первому маршалу, отдуваться придется офицеру по особым поручениям. Это было ясно. Дело обещало стать хлопотным и неблагодарным: Алва явно вбил себе в голову, что его оруженосец жив, и Марселю придется очень несладко, если надорский герцог со свойственным Окделлам упрямством все-таки отбыл в мир иной. Но, с другой стороны, если выяснится участие Колиньяров в убийстве, труды Валме не пропадут зря: эта семейка порядком досаждала Валмонам. Марсель вздохнул еще раз и поднял на Алву глаза, полные подобающего его званию рвения.