И вот бабушка как-то неожиданно даже для самой себя находит кое-какой женский костюм... или не костюм: штаны, но под брюки; куртка, но под пиджак. Набор, в общем. Бабушка смотрит и думает, и не решается положить его в кучу подальше от шкафа, к тем вещам, часть из которых уже в пакетах. А ведь, кстати, есть ещё и пустые пакеты, что терпеливо, но настойчиво ждут.

Бабушка затаённо повернулась в сторону занятой Софочки. Внимательная малышка аккуратно, и не раскрывая, достаёт из шкафа что-то ещё, пока непонятное, но тканевое, и кладёт поближе к бабушке. А та спрятала поскорее свой взгляд на Софу от самой Софы. И смущённо отвернулась, положив руку на обнаруженный костюм.

Всего мгновение спустя всё ж таки встала и храбрясь расправила вычурные куртку и штаны, затем развесив на дверцах шкафа. Посмотрела на набор. Он хорошо сохранился, всего лишь заметно старомоден. Костюм, пожалуй, был женский, но выглядит так, что запросто мог бы быть мужским – тогда он окажется лишь ещё более вычурным по меркам той, прежней, моды. Да и если честно – пока также и любой другой.

Бабушка вздохнула, снова задумалась. Ну всё: кажется, решилась! С хитрой улыбкой чуть-чуть прикусив себе губу. Наконец, обратилась к Софочке, пряча теперь уже стеснённую улыбку:

– А этот костюм я тебе подарю. Я его почти и не носила.

Маленькая София, отвлекаясь от шкафа и вещей, с интересом подняла свои ясные глазки.

Та же комната, но пакеты с одеждой уже у двери, а в сторонке стоит несложенная гладильная доска и на ней выключенный из розетки утюг. Костюм же – он выглажен. И он на Софе. Ей – бесконечно велик. Она в нём вся утонула. Ручки и ножки уже не видать, но из-за длины рукавов и штанин – выглядят совершенно несоразмерными и очертаниям тела, и беспокойной девичьей головке. София, довольная и искренне радостная, вертится – пытается рассмотреть себя со всех сторон. Бабушка тут рядом наблюдает за этим, она уже красная, и продолжает дальше краснеть. Тоже улыбается, но очень множко стыдливо.

Та же комната, только ковра нет, а вместо линолеума новенький ламинат. Над ним один из нижних ящиков шкафа выдвинут и пуст. А рядом на стуле сложена одежда: и поверх неё, свисая со спинки стула, лежит тёплый светлый джемпер. Софии тринадцать. Она держит перед собой расправленные, но теперь уже не глаженные, обе части всё того же старомодного костюма. Куртку в одной руке, штаны в другой. Смотрит Софа на них озадаченно и с огромным сомнением.

Бабушка мимоходом зашла в зал и вдруг застала внучку за вот этим вот, она рассмеялась и махнула рукой, отрицательно мотая головой. Софа повернулась к ней крайне удивлённая. Потом вернула взгляд к костюму. И очень широко улыбнулась.

Та же комната, обои, к слову, тоже те же, они ещё очень даже ничего, цвет и тот почти не потеряли. Пятнадцатилетняя София, которая только что собрала диван, теперь точно так же, как и когда-то тогда, широко улыбается. Она посмотрела на тот самый искомый нижний ящик шкафа. Что ж, шуфлядка не долго играла в прятки. Подошла к ней, присела и выдвинула. Перебрала одежду пальцами до самого низа. Но подняла взгляд и отвлеклась, представляя что-то. Она улыбнулась шире прежнего, почти засмеявшись.

Возвращая взгляд к одежде, обратила внимание на другой нижний ящик, чуть подальше и чуть пониже. Улыбка моментально испарилась. София без энтузиазма подвинулась к тому другому ящику поближе, и посмотрела в сторону двери. Затем выдвинула этот ящик и достала оттуда бордовый спортивный костюм, а ещё тёмные джемпер и штаны. По фасону – всё, вероятно, мужское. Расправляет их не полностью, оглядывает небрежно, кладёт нерядом от себя. Затем опять на них смотрит, крайне серьёзно, выражая неудовольствие, ещё более тёмное, чем одежда. Сквозь зубы выдохнула. После чего вновь складывает эту одежду прямо на полу, с омерзением, брезгуя – буквально отводя голову в сторону. Но по привычке своей складывает почти аккуратно. Однако если что подмялось, то не поправляет, потому всё же получается у неё слегка неряшливо. А ей вот и нет до этого никакого интереса.

Так. Сделаем небольшой прыжок, прямо с чистого пола у плотной занавески. И сразу к крепкой двери из квартиры.

Софа, она уже не в пижаме, быстро обувается:

– Бабуль, я пошла.

– Так рано? – донеслось из кухни доброе и внимательное участие.

– Ага, сегодня пораньше надо.

Голос бабули настойчиво приближается:

– Ты не позавтракала!

– Я уже в школе перекушу.

Но не тут-то было! Бабушка уже подходит к Софии, и в руках у неё: в одной блестит прозрачный стакан с апельсиновым соком, а в другой, манит собой, огромный бутерброд с помидорами и огурцом, не накрытый, а почти завёрнутый в лист салата. Желания отказываться у Софы вообще нет, но:

– Я уже почистила зубы. И руки грязные.

Бабушка ни в коем случае не сует ничего внучке в лицо. Нет. Однако. Обнаруживая огромный опыт в хитрости – поднимает бутерброд поближе к носику Софочки. Та, стоило вдохнуть, слегка улыбнулась и теперь уже вздыхает. И кусает, а потом быстро жуёт, глотает, и снова кусает, и быстро жуёт.

– Хорошо жуй, – задорно, но серьёзно, скомандовала бабушка.

Внучка жуёт чуть медленнее, глотает. Остаётся половина бутерброда. Софа лицом и руками показывает на стакан. Бабушка с готовностью подносит и его. Софа прикладывается губами, бабушка заботливо помогает выпить.