32 Zaidi S.S. et al. Engineering Crops of the Future: CRISPR-Approaches to Develop Climate-Resilient and Disease-Resistant Plants // Genome Biology 21. November 30, 2020. Р. 289. Эти культуры находятся на разных стадиях разработки.

33 Tripathi L., Ntui V.O., Tripathi J.N. CRISPR/Cas9-Based Genome Editing of Banana for Disease Resistance // Current Opinion in Plant Biology 56. 2020. № 1.Р. 118–126; Tripathi J.N. et al CRISPR/ Cas9 Editing of Endogenous Banana Streak Virus in the B Genome of Musa spp. Overcomes a Major Challenge in Banana Breeding // Communications Biology 2. 2019. Подробнее о CRISPR в сельскохозяйственных культурах см.: Zaidi et al. Engineering Crops of the Future. Использование Cas9 может требовать или не требовать вставки чужеродной ДНК в зависимости от процесса, хотя в некоторых случаях, если он используется, его можно вывести из конечного продукта, оставив растение, которое было модифицировано, но не имеет чужеродных генов. Rappe M. CRISPR Plants: New Non– GMO Method to Edit Plants // CALS News, North Carolina State University, Raleigh. May 11. Р. 202.Metje-Sprink J. et al. DNA-Free Genome Editing: Past, Present and Future // Frontiers in Plant Science 9. January 14, 2019. Р. 1957.

34 Dale J. et al. Transgenic Cavendish Bananas with Resistance to Fusarium Wilt Tropical Race 4 // Nature Communications 8. 2017. № 1.Р. 1496.

35 Джеймс Дейл, переписка с автором по электронной почте, 12 ноября 2021 года.

36 Maxmen A. CRISPR Could Save Bananas from Fungus // Nature 574. October 3, 2021.Джеймс Дейл, переписка по электронной почте, 17 ноября 2021 года.

37 Tripathi, Ntui, Tripathi. CRISPR/Cas9-Based Genome Editing.

38 Потребуется несколько стратегий, которые, вероятно, будут сочетаться. Одна из них, за которую выступают Свеннен и другие, включая Покасангре, подразумевает биологический контроль, то есть добавление или культивирование бактерий и грибов, которые обеспечивают питательные вещества или защитные химикаты или могут спровоцировать естественные защитные силы растения. Микробы, обитающие в почве в естественных условиях, могут служить кладезем ферментов, которые делают питательные вещества более доступными для растений и помогают бороться с условно-патогенными микроорганизмами, подобно микробам нашего кишечника. См. также: Kaushal M., Swennen R., Mahuku G. Unlocking the Microbiome Communities of Banana (Musa spp.) under Disease Stressed (Fusarium Wilt) and Non-Stress Conditions // Microorganisms 8. 2020. № 3.Р. 443. Для дальнейшего чтения см.: Montgomery D., Bikle A. The Hidden Half of Nature. New York: W.W. Norton, 2016.

39 Джаред Уэстбрук, переписка с автором по электронной почте, 26 апреля 2020 года. Уэстбрук приписывает расчеты Саре Фитцсиммонс; подробнее см. Fitzsimmons S.F. Magnitude of American Chestnut Restoration and the Roles of TAFC Chapters over the Next 40+ Years // YouTube. November 9, 2021. https://www.youtube.com/watch?v=PY6Ua1haBao.

40 Том Весселс, интервью с автором, 9 июня 2020 года.

В первой половине XIX века по Европе прокатилась волна эпидемии картофеля, вызванная грибоподобным оомицетом Phytophthora infestans. Везде, куда бы ни добралось заболевание, картофель сгнивал прямо в земле. Жизнь очень многих людей зависела от этого овоща, поэтому его острая нехватка привела к тому, что к 1845 году голод и нищета охватили Клэр, Керри, Мэйо и другие ирландские графства. Художник Джеймс Махони был направлен изданием Illustrated London News запечатлеть разруху, которая охватила города и деревни1. Картина оказалась настолько ужасной, что он написал: «Я видел, как умирающие, живые и мертвые беспорядочно лежали рядом друг с другом и между ними и холодной землей больше ничего не было». Среди множества факторов, вызвавших трагедию, одним из самых очевидных была практически полная зависимость от картофеля, который использовался и для питания, и для торговли. И это при том, что клубень не является родным ни для Европы, ни для Северной Америки, где его также поразила болезнь. Его родина – Южная Америка. Скорее всего, картофель пересек океан в трюме корабля, который вез конкистадоров или торговцев обратно домой – в Европу, где в течение нескольких столетий прижился и стал своим. Фермеры отдавали предпочтение самым разным сортам: один выращивал растения, дающие связки мелких клубней, другой выбирал для посадки крупные крахмалистые белые картофелины в надежде получить такой же богатый урожай (именно такой вариант и был распространен среди ирландцев). Нежелательные и, возможно, защитные признаки подверглись выведению, и вот монокультурой оказались заняты поля по всей стране. Пока не появилась болезнь, проделавшая такой же долгий путь, как и когда-то сам картофель: через Атлантику, на корабле, плывущем домой из Америки2.

Работы английского натуралиста Чарльза Дарвина радикально изменили наше понимание взаимоотношений между живыми существами и роли естественного отбора и эволюции. Также он высказывал и некоторые представления о важности географических барьеров3 для жизни и появления различных видов. По мнению Дарвина, у распространения большинства живых существ есть свой предел и его географические границы удерживают друг от друга виды, в том числе и те, которые мигрируют. Именно благодаря этим ограничениям мы должны сказать спасибо за «богатство жизни»4, которое существует в мире. Живые существа, рассеянные в свое время по континентам, менялись, эволюционировали под естественным давлением окружающей среды, как, например, галапагосские вьюрки и другие изученные Дарвином виды, которые от одного острова к другому проявляли свои отличительные черты.

Но эти идеи об эволюции и географических границах актуальны не только для живых существ, но и для вспышек заболеваний, включая нынешние и будущие грибковые пандемии. Животные, растения и микробы развиваются как сообщество. Их изменения зависят от окружающей среды, а некоторые способны в ответ менять условия, в которых живут. Так, дерево может создавать больше тени или становиться для некоторых видов убежищем, а обилие водорослей, микробов или мелких млекопитающих способно давать такое количество пищи, что она повлияет на популяцию других животных. Хищники и их добыча склонны находить баланс между жизнью и смертью, при котором популяции обоих субъектов сохраняются и не выходят за рамки привычных циклов подъема и спада численности. Стало больше корма – популяция хищников выросла, но как только количество пищи пошло на спад, число тех, кто от нее зависит, тоже уменьшилось. Аналогичным образом ведут себя и патогены, и их хозяева. Так что в то время, как Дарвин работал над выяснением связи между живыми существами и окружающей средой, не выходя из своего дома в лондонском Бромли, Европа испытывала на себе последствия смешения флоры, фауны и микробов, которое образовалось из-за того, что некоторые виды были перенесены в места, которые не входили в их привычный ареал обитания.

Когда на полях Европы началась эпидемия, картофель, который посадил Дарвин на своей земле, тоже подвергся гниению5. В Чили, Эквадоре и других местах, где ему удавалось бывать, – отовсюду он привозил образцы дикого картофеля, а также отправлял их друзьям-ботаникам, в том числе троюродному брату, Уильяму Дарвину Фоксу, чтобы они тоже смогли вырастить их и изучить. Когда по всей Европе начали гибнуть посевы, ученые задались вопросом, каким образом это могло произойти так внезапно и причем повсеместно, а Дарвин задумался, может ли картофель, который он привез из Чили, быть более устойчивым к болезням. В то время некоторые ученые считали, что дикий картофель или семена картофеля, собранные в местности, откуда он родом, могут помочь возродить урожай в Европе. Однако усилия Фокса по выращиванию чилийского картофеля не увенчались успехом – на волне эпидемии тот тоже погиб. «Боюсь, это решает вопрос о целесообразности получения семян напрямую из дикого растения»6, – написал он, расстроенный случившимся. Однако стоит отметить, что, несмотря на то что чилийский картофель, привезенный Дарвином, погиб, недавно было обнаружено, что другие дикие виды устойчивы к поражению болезнями7.