— С чего бы? С двух бутылок пива?

— А их было всего две?

— Ну да. И обе при тебе. А потом я пошел готовить ужин. Мне же одна добрая тетя велела накормить детей.

Марина оценила едкую иронию. Но не собиралась принимать ее на свой счет.

— Как у мальчика травма?

— Да что ему будет. Заживет как на собаке.

— Службы опеки на тебя нет! — вырвалось у Марины.

— Отчего же нет? Есть. И она почему-то считает, что у нас все в порядке.

Марина покосилась на Андрея. Запал огрызаться пропал.

— Правда? К вам приходила опека?

— Приходила. Почему-то посчитали, что я вполне справляюсь с воспитанием двух отморозков. А могли бы проявить милосердие и забрать их в детский дом. Но у меня по жизни с везением не очень, поэтому они до сих пор со мной.

Марина снова покосилась на Андрея. Она не могла понять, он говорит серьезно или это такая злая ирония? Что в его словах?

— На дорогу смотри, — рассеял ее сомнения он.

Конечно, это ирония. Скорее всего, как средство защиты. Что она к нему пристала, в конце концов? Что она о нем знает?

— Если я была резка — извини.

— Ты понятия не имеешь, что такое быть резкой.

— А ты имеешь?

— Я имею.

Вот и как извиняться перед таким человеком?! В профессиональной среде Марину считали достаточно резким человеком. Но не для Андрея-мокрая-майка.

Ну что же, раз мы не очень заботимся о чувствах собеседника… А ехать еще полчаса минимум…

— А где мать мальчиков?

Андрей отогнул солнцезащитный козырек.

— Хочешь встретиться и поговорить о нюансах воспитания ее сыновей?

Это прозвучало как-то… Как-то интонационно совсем иначе. То ли криком, то ли угрожающим шепотом, то ли вообще скрежетом зубов.

— А… Ну… я, собственно… Нет… Наверное, нет, — Марина неожиданно для себя растерялась.

— Ну и правильно. Нечего туда торопиться.

— Куда?

— Туда.

Она поняла с запозданием в несколько секунд. Туда. Туда. Получается, Андрей — вдовец. А мама мальчиков — умерла. Какой кошмар.

— Извини. Пожалуйста, извини.

— На дорогу смотри.

— Это твоя новая, что ли?

— С хера ли?

— А чего? Породистая деваха. И мозги явно на месте.

— Мне на хрена такая? Не мой фасон.

— Ну да. Тебе надо попроще и одноразовых.

— Сань, я тебе машину пригнал на починку, а не голову.

Марина кашлянула. Делать и дальше вид, что ее тут нет, нельзя.

— Часов в пять завтра все будет готово, — автомеханик по имени Саня со слегка смущенным видом усиленно трепал в руках грязно-оранжевую тряпку.

— Лады, — кивнул Андрей. По его виду было неясно, понял ли он, что Марина слышала их разговор, или нет. Впрочем, даже если и понял, что она слышал, похоже, его это ни капли не волнует. — Завтра тогда приедем. — А потом хлопнул себя ладонями по бедрам. — Вот я тупанул! Надо было на двух машинах ехать. Как нам сейчас обратно добираться?

— Я вызову такси, — Марина достала из кармана смартфон.

— Конечно, — он смерил ее еще одним оценивающим «не-по-мужски-а-вообще» взглядом. — Вызови. Такси. Кто, если не ты.

В такси они ехали молча. И в такси Андрей сидел спокойно и не ерзал. Наверное, потому, что за рулем был мужик — по габаритам примерно такой, как Андрей. Выйдя из такси, они попрощались коротким «До завтра» и каждый пошел к своему дому и к своему подъезду.

И суббота покатилась своим чередом с бытовыми вопросами, сериалом, пиццей — суббота же, читмил! Только перед сном Марина позволила себе вспомнить Андрея. И их разговор в машине. И его слова про мать мальчиков.

Наверное, эта женщина была его женой. Но даже если и нет. Каково это — жить с человеком, иметь с ним двоих детей — ваших совместных детей. И потерять этого человека. Навсегда.

Марина не могла представить. Когда она потеряла Митю — она месяца два просто корчилась от боли. А ведь Митя не умер. Просто предал ее. А тут…

А тут непонятно что. Наверняка какая-то непростая история. Наверняка. Настолько непростая, что все это объяснимо — и его рев, и грубоватость, и чувство юмора на грани с издевкой. Но от таких непростых людей лучше держаться подальше. Вот заберет завтра машину — и все.