— Вы были так увлечены заключением договора, что могли кое-что упустить… — Троекуров наклонился вперёд, до минимума сокращая разрешённое расстояние между собой и монархом. — После окончания рейда между бароном Ястребовым и графиней Мантуровой состоялся разговор. Судя по выражениям их лиц, частного характера. И очень, очень значительный…

Всеволод поморщился.

Эту часть своей работы он ненавидел больше всего. Слухи, интриги, чужое грязное бельё — всё это от природы было ему противно.

Но, как бы мерзко ему ни было, он был вынужден признать — без этого в его деле не обойтись.

А Тихон, наравне с множеством других его талантов, рождён для подобной работы.

Его стоило выслушать.

— Ну и что с того? Разговор мог быть о чём угодно!

— Очень сомневаюсь, Ваше Величество! — Глаза Троекрова недобро свернули. — Мои источники донесли, что госпожа Мантурова помогла нашему Сочинскому барону справиться с одной из интриг Истоминых. И теперь барон должен ей услугу…

Этого Император не знал. Тем не менее, ни одна мышца на его лице не дрогнула.

Пусть Тихон думает, что эти сведения ему давно известны…

— Допустим. Напомни-ка мне, с каких это пор нас стали интересовать личные обещания моих подданных?

— А с тех, Ваше Величество, что Мантурова, несмотря на все её заслуги, — далеко не обыкновенная Благородная. Вы же помните историю с её мужем! — Троекуров залпом выпил стопку коньяка, которую сжимал в руке. — Она много лет просит вас выдать ту вещь из вашего Родового Хранилища. И в последний раз она повторила эту просьбу всего за несколько минут до указанного мной разговора…

Всеволод слишком хорошо знал своего помощника, чтобы не понять, куда он клонит.

— Хочешь сказать, что Мантурова могла попросить барона Ястребова помочь проникнуть ей в моё Хранилище?

— Ваше Величество, Ваш острый ум, как и всегда, не знает равных! — Троекуров ожесточённо закивал головой. — Ястребов проявляет редкие способности. Вполне возможно, что если он объединится с Мантуровой, то они сумеют…

Слушать этот бред дальше Его Величество не собирался и раздражённым жестом велел Тихону замолчать.

— Я много раз тебе говорил — наше Хранилище отлично защищено. Никто, даже Максим Ястребов, не сумеет туда проникнуть!

— Но… — Троекуров не собирался уступать. — Барон много раз совершал невозможное. В том числе и по вашему поручению! Я считаю необходимым провести осмотр Хранилища и усилить меры безопасности. Я сам, лично, готов… Ой!

Троекуров почувствовал резкий приступ духоты. Кружилась голова, а желудок готовился распрощаться с завтраком.

И дело было не в турбулентности. Так на него действовал знаменитый Императорский Дар…

— Тихон, я тебе всё сказал! — Всеволод говорил тихо, но каждое слово гремело в ушах Троекурова угрожающим набатом. — О своём Хранилище я позабочусь сам. И барон Ястребов — не твоя забота. Ты не понимаешь даже половины того, что происходит!

— Но…

Больше Император терпеть не стал.

Поток силы подхватил обнаглевшего советника и забросил его на сиденья в хвостовой части самолёта. Прямо к ухмыляющимся гвардейцам и личным слугам Его Величества.

Конечно, по статусу Троекуров намного выше. Но ничего, пусть посидит среди них. Ему будет полезно…

Император прикрыл глаза и сосредоточился.

Тихон умудрился вывести его из себя, но, тем не менее, в его словах что-то было.

За прошедшие месяцы Его Величество умудрился неплохо узнать Максима Ястребова. И он бы совсем не удивился, попытайся тот проникнуть в его Хранилище!

Это было бы вполне в духе Сочинского сорвиголовы.

И, если Всеволод всё правильно про него понял, это действительно может оказаться ему по силам.

Он не сдержал улыбки.

Что ж, если это действительно так… То добро пожаловать!

Проникнув в Хранилище, барон подтвердит все его предположения. И тогда они наконец-то смогут поговорить откровенно…

А пока беспокоиться не о чем. О любой попытке проникновения он узнает в ту же секунду. Сигнальную систему, установленную вокруг Хранилища, не сумеет незаметно обойти даже Ястребов!

К тому же ему ещё нужно будет остаться в живых. А это даже сложнее, чем уцелеть в Адских Брешах…

* * *

— Серёж, а какой фильм мы будем смотреть? — Лена вопросительно посмотрела на брата.