– Никогда такого не видел, – подумал он вслух.

Она улыбнулась. Но не его замечанию, а тем продуктам, которые он принес из супермаркета. Мясо, свекла, картофель и заправка для борща. Анна вздохнула. Открыла холодильник и извлекла из него: морковь, капусту, лук, помидор, чеснок, желтый перец. Матвей смотрел вопросительно.

– Раз уж ты решил сварить борщ, так сделай его настоящим.

– Так написано в интернете, – оправдался он.

– В интернете много всего написано. Первый опыт имеет значение. Так пусть он будет позитивным, – Анна протянула ему нож для чистки овощей и скомандовала: – Свекла.

С чисткой овощей Матвей справлялся. С нарезкой справлялась терка. Анна только показывала, что и как. Мясо он нарезал легко – профессия обязывала. Вопросов не задавал, только выполнял рекомендации. Она наблюдала за ним, все еще пытаясь понять, что он хочет этим сказать.

Зазвонил мобильный. Только сейчас она заметила, что его айфон лежит на столе. Матвей ответил. Судя по разговору, звонила пациентка. Он давал рекомендации, помешивая кипящий бульон. Анна едва заметно улыбнулась: идиллическая картина. На сковороде пассеровались овощи. Мясо кипело в кастрюле вместе с капустой и картофелем. И Матвей разговаривал с пациенткой с ложкой в руке. Не хватало передника.

Анна подошла к окну и закурила. Она смотрела в небо. Фиолетовое небо вечернего сентября. Верила ли она Матвею? Она не знала. Рядом с ним очень хотелось верить. Что на самом деле он тот Матвей, которым был вначале. Он просто запутался, а теперь понял. Он варит борщ! Для нее. Матвей стал рядом и тоже закурил.

– Что делал вчера? – поинтересовалась она.

– Приехал домой. Думал, – он сделал паузу и выпустил дым. – Думал всю ночь.

Анна посмотрела на него. В ее глазах читался вопрос.

– Ты маленькая инопланетянка, Аня. Или Рената Литвинова. Или Холли Голайтли из «Завтрака у Тиффани», – Матвей едва заметно улыбнулся. – Я сдаюсь, – ровно, без эмоций, даже приглушенно сказал он.

Она молчала. «В чем сдается?» Он словно услышал ее немой вопрос:

– Я смирился с тем, что не могу жить без тебя. Это факт моей биографии.

– И что дальше?

– Борщ, – уверенно ответил он. – Мы, рыцари, странные, пока не определились.

Анна внимательно всматривалась в его микромимику.

– Или после борща я стану тебе безразличен?

Она отрицательно покачала головой. Потушила сигарету.

– Чуть не забыл! – воскликнул Матвей. – У меня есть для тебя подарок. – Он положил окурок в пепельницу и направился к сумке.

Анна подошла к плите. Отправила в кастрюлю содержимое сковороды. Добавила специи и мелко нарезанный чеснок. Уменьшила температуру электрической конфорки.

– Вот! – прозвучал за спиной голос Матвея.

Она обернулась. Матвей с широкой улыбкой протянул детский головной обруч с поролоновыми антенками – высотой сантиметров десять.

– Розовый! – он поднял указательный палец. – Еле нашел! – его лицо озаряла мальчишеская улыбка.

Анна рассмеялась.

– Буду надевать его тебе каждый раз, когда ты будешь странно себя вести. Примерь! – потребовал он.

Их взгляды встретились.

– Я сейчас странно себя веду?

Он отрицательно покачал головой и тихо произнес:

– Ты сегодня очень хорошая.

Анна внимательно смотрела на Матвея. Его первый подарок – детский обруч с антенками инопланетянки.

– Почему не цветы?

– Я думал об этом, но решил, что, если приду с цветами, ты скажешь, что я тобой манипулирую.

«А ведь он прав», – мысленно согласилась она.

В его глазах горел огонь. Матвей взял ее за руку и повел в гостиную. Анна опять удивилась. Сел на диван и притянул к себе. Это было то же место, что и в ночь перед снятием швов. Он так же уткнулся лицом ей в живот, так же вдыхал, но в его действиях не ощущалось животной страсти, скорее нежность. Прижал ее к себе сильнее. Наклонился и замер. Анна слышала, что он вдыхает.

– Я соскучился по тебе, – прошептал Матвей.

Она почувствовала, как к горлу подступил ком. Сегодня она молчаливо следовала за Матвеем. Сейчас она хотела ему верить. Может, он изменился? Может, это стена опыта в пикапе мешала ему открыться? А за стеной тот Матвей, которого она видела вначале? Может, людям надо давать второй шанс, чтобы помочь им стать лучше? Ее тяга к нему – словно бетонная плита, вес которой лишает всякой возможности освободиться. Человеческих усилий недостаточно, чтобы сбросить ее с себя.