Фэн продолжила говорить, всё так же глядя на пламя:

– Мы знакомы всего несколько дней, но мне кажется, что знаем друг друга всю жизнь.

Шаман взглянул на неё, его лицо стало серьёзным.

– Это чувство значит многое, – сказал он. – Оно может быть прекрасным, но и ужасным одновременно. Оно способно подарить счастье, но и уничтожить в один миг. Имя этому чувству – любовь.

Фэн не сразу ответила, но её голос прозвучал почти шёпотом:

– Испытывает ли её ко мне Константин? Мне кажется, он такой закрытый…

Алтай мягко улыбнулся:

– Не нужно быть прорицателем или жрецом, чтобы увидеть, что Константин готов пойти на всё ради тебя. Весь вечер он не сводит с тебя глаз.

Настало время ужина. Вокруг костра собралась небольшая компания: дюжина охотников, ученики Алтая, сам шаман и чародеи. Люди гудели, переговаривались, кто-то смеялся. Всем хотелось поскорее приступить к трапезе и согреться у огня – ночь в лесу выдалась прохладной.

– Не холодно? – тихо спросил Константин у Фэн.

Он заметил, как она начала ёжиться в своём лёгком одеянии, и принёс ей волчью шкуру.

– Теперь нет, – поблагодарила чародейка, завернувшись в мех.

Константин сел рядом с ней и приобнял. Фэн сразу ощутила исходящее от него тепло. Это было не просто тепло тела или магии, а что-то большее – успокаивающее и обволакивающее.

Тем временем охотники сняли кабана с вертела и начали разделывать его на порции. В воздухе запахло жареным мясом. Шаман достал из своих закромов бутылку настойки на кедровых орехах и, разлив её по чаркам, предложил выпить.

– За добрый вечер, – проговорил он, подняв свою кружку.

Фэн выбрала вместо настойки медовуху, нежно улыбнувшись, когда Константин подал ей кружку.

Где-то вдали ухала сова, напоминая о ночной жизни леса, а вскоре к этому звуку присоединился приглушённый волчий вой. Сидевшие у костра охотники на мгновение замолкли, прислушиваясь, но затем вернулись к своим разговорам.

Конец ознакомительного фрагмента.