Мы лежали на мягком ковре, и старались ни одного звука не проронить. Кажется, старинный ковер именно для этого и нужен был.

Я утешала себя тем, что он быстро уйдет, как только все завершится, и не останется больше и близко со мной. Но не таков был Константин, терпевший такие унижения от московских своих родственников и не видевший другого выхода, я он был уверен, что я должна за них расплачиваться

Я не знала, что в ту странную, необъяснимую ночь и будет зачат мой ребенок. Я тогда не задумывалась о том, но скоро поняла, что же на самом деле произошло в гробовой тишине, в покоях, где за стеной спала княгиня Анна. Еще какое-то время Софья была близка со мной. Но постепенно, понимая, что произошло, я стала отдаляться от нее. Ложь становилась очевидной и невыносимой. О, как мне хотелось спрятаться, отойти в тень.

Софья по моему отношению поняла, что что-то произошло, но она не могла понять, что это было, и что от нее требуется. Но я не могла больше им всем морочить головы, хотя и сознаваться тоже не собиралась.

Когда неожиданно среди ночи загорелась моя кровать, я подумала, что это случайность. Но когда я оказалась запертой в бане и чудом оттуда смогла выбраться, я уже знала, что кто-то хочет от меня избавиться. Вероятно, больше всех этого хотелось Софье. Но как-то не верилось, что княгиня на это способна, такой милой и кроткой она при всем при том оставалась.

В то самое время князь Александр вместе с сыном отправился в орду. И я сообщила княгине Анне о дурных своих предчувствиях. Она только страшно побледнела. Но я и подумать не могла о том, что нас может кто-то подслушать.

Прошло слишком много времени. Князь Александр так и не вернулся из орды.

Тогда его жена и ворвалась ко мне в ярости:

– Ты ведьма, – кричала она и тряслась от злости, – убирайся отсюда, пока ты не извела нас всех.

Мне нечего было ей сказать на это. Но вряд ли я была ведьмой. И кто бы поверил воплям обезумевшей женщины, если бы не множились все беды в этом граде и в этом дворце.

Татары захватили этот мир, а они продолжали думать, что беды могут исходить от какой-то девицы, ни сном, ни духом о колдовстве ничего не знавшей. Но что я могла сказать в свое оправданье? Мой матушка уже была позабыта и теперь во всем эти люди, которых я считала своими родными, винили меня. Как можно было с этим смириться.

Глава 6 Тревоги и опасности

Я не понимала, почему жена князя Александра на меня обрушилась. Но я понимала, что мне нужно было уехать. Куда? Да куда глаза глядят – это все равно.

Но к тому времени я уже знала, что беременна, и идти мне было некуда. Отправиться к матери – я даже и не думала. И я понимала, что должна все пережить и испить чашу горестей своих до дна. Мне надо было увидеть, как будет вести себя князь после рождения ребенка. Но пока до этого было еще далеко, оставалось какое-то время.

Константин пришел в ярость, когда ярлык достался не ему, все его усилия в те дни оказались напрасными, и мир перестал существовать для него- жена, любовница, все мы были так далеко, что и не дотянуться.

Москва же наоборот становилась все мощнее, с ней никто не смог бы тягаться. Тогда все и узнали о том, что у меня будет ребенок. Надо было поговорить со старой княгиней, на кого еще могла надеяться?

О, как я боялась этого разговора. И тогда я призналась, что была близка с князем Александром, который ни в чем не был виноват, но это казалось лучшим выходом для меня, и не о мертвых, а о живых надо было думать, я в том была убеждена, вот я и думала. Вероятно, он на том свете должен был содрогнуться от моей лжи, а может быть, он поймет меня, если ему известно, кто стал отцом моего ребенка.

Константин от своей матери узнал историю о том, что произошло со мной и его погибшим братом. Хотела бы я увидеть его лицо в тот момент, но я его не видела.

Я никак не выдала себя и позднее, умножая свои грехи.

С князем мы столкнулись в саду на закате.

– Что это за история с моим братом? – спросил он, и я поняла, что ему все известно.

– Я сказала правду, – так спокойно отвечала я, что сама даже в это поверила

– Почему ты со мной так поступаешь?
– спрашивал он, – и вдруг что-то человеческое в нем проснулось.

Но я была страшно упряма и стояла на своем. Я знала в тот момент, что не стану признаваться ему ни в чем. Он развернулся и ушел, не оглядываясь. Мне очень хотелось, чтобы родилась девочка, я бы смогла ей все объяснить. Но я сама была виновата в том, что происходило вокруг.

Софья молчала. Мария содрогалась, когда смотрела на меня, впрочем, так и прежде было, не только теперь. Я даже не представляю себе, сколько судили и рядили обо мне в те дни. Но я должна была подумать о том, что же мне делать дальше. Я уже догадывалась, какие опасности могут таиться вокруг.