Шрифт:
Перед этим, я специальным кодом заблокировал входную дверь каюты, в которой мы все трое сейчас находились.
— Какой улыбчивый человек, — произнес маленький император, подходя к столику и беря в руки поликарточку в рамке, на которой был запечатлен лейтенант Гусенков. — У него на редкость открытое и честное лицо… Где он сейчас? Надеюсь, не на мостике…
— Он мертв, Ваше Величество, — грустно ответил я. — Этому прекрасному и верному офицеру пять минут назад перерезали горло те, кого он считал своими боевыми товарищами…
— Это очень печально, — сказал Иван Константинович, ставя рамку на место. — Я бы не хотел умереть от рук того, кого считаю своим другом… Лучше уж лишиться жизни от сабли или пули врага в честном бою. Не так ли?
— Да, государь, если выбор состоит только из этих двух вариантов, то вы правы — смерть в открытом поединке гораздо предпочтительней, — ответил я, пытаясь заглянуть в глаза мальчика. — Но, прошу, не думайте о смерти. Вам еще далеко до встречи с ней… А я в свою очередь сделаю все возможное, чтобы вы долго не увиделись…
— Даже вы не в силах предотвратить это свидание, — улыбнулся мальчик, отвечая словами старого и мудрого философа. — Рано или поздно оно все равно произойдет.
— Тогда пусть эта встреча состоится лет этак через сто, и произойдет в постели ваших покоев Большого Императорского Дворца на Новой Москве-3, — сказал я, поднося палец к губам и предупреждая, чтобы мальчик замолчал.
В это время «щитоносцы» начали вскрывать остальные двери, постепенно двигаясь по коридору в нашу сторону. Тонкие переборки и незакодированные замки личных апартаментов это не пневмо-створки в аудиенц-зале, поэтому нескольких выстрелов из винтовки, как правило, хватало для того, чтобы выломать замок очередной каюты. Но таких дверей в жилом модуле было огромное количество, и ищейки Вереша надолго завязли в своей монотонной работе. Я выдохнул, понимая, что если враги продолжат искать нас таким неприхотливым способом они не успеют добраться до каюты Гусенкова, до того момента, как на корабль прибудут штурмовые отряды Якима и Наэмы Белло.
В эту секунду моя рация снова заработала — вызов исходил непосредственно из капитанской рубки.
— Господин контр-адмирал, я знаю, что вы меня слышите, — в наушнике раздался знакомый до боли и ярости голос лейтенанта Вереша. — Вы, наверное, сейчас сильно радуетесь, что сумели хорошо спрятаться, и я не успею вас найти до прибытия ваших драгоценных друзей? Ведь это так? Однако хочу вас разочаровать. Во-первых, ваши спасители прибудут не так быстро, как вам бы этого хотелось… Я заполучил себе файл с кодами управления «Одиноким» и благоразумно закрыл все люки и переходы внешней обшивки крейсера. Так что штурмовикам с «Императрицы Марии» и «Черной пантеры» придется сильно попотеть, чтобы проникнуть внутрь. А пока они там возятся снаружи, у меня будет достаточно времени найти вас и ваших венценосных подопечных…
— Не радуйся, что выиграл для себя несколько дополнительных минут жизни, Вереш, — ответил ему я. — Это ничего тебе не даст… Ты так и не узнаешь, где мы…
— Вы в этом уверены?!
— Более чем…
— А если я сделаю вот так…
Видимо лейтенант нажал на ряд кнопок на приборной панели, набрав команду «открыть доступ ко всем имеющимся каютам на корабле». Я с ужасом услышал, как с тихим шипением распахиваются двери по всему коридору. Единственной закрытой во всем модуле осталась, как вы уже поняли, заблокированная до этого мною же самим дверь в каюту Гусенка. «Щитоносцы»-мадьяры, стоявшие в коридоре, все как один обернулись и посмотрели в нашу сторону…
— Кажется, мы нашли крыс, лейтенант, — сообщил своему командиру, старший группы усмехаясь в усы.
— Ну, вот и все, контр-адмирал Васильков, а вы мне не верили, — засмеялся в рацию Вереш, — Ожидайте, я скоро буду…
Глава 4
Место действия: звездная система HD 60919, созвездие «Тельца».
Национальное название: «Онега» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен…
Точка пространства: сектор межзвездного перехода «Онега-Ладога».
Борт тяжелого крейсера «Одинокий».
Дата: 21 июля 2215 года.
— Адмирал вы и сами прекрасно знаете, что через минуту мои люди вскроют эту дверь и окажутся внутри, — продолжал говорить по рации со мной лейтенант Вереш. — Для вас и ваших подопечных самым правильным решением будет самим открыть нам дверь и сдаться… Могу пообещать, что ни император Иван Константинович, ни его сестра не пострадают…
— Почему-то я твоим словам не верю лейтенант, — нарочито весело отозвался я. — Может потому, что видел глаза своего штурмовика, которому ты несколько минут тому назад перерезал горло?! Видимо, поэтому…
— Да, бросьте Васильков, — ухмыльнулся мой собеседник. — Перестаньте нести чушь — это прерогатива гражданских. Только мирные колонисты могут так ужасаться крови и насилию, творящемуся в космосе на каждом шагу. Для нас — военных смерть является неотъемлемым элементом существования в этой забытой Богом галактике… Подумаешь, чье-то перерезанное горло. Это что, вас так шокировало?! Ну, тогда я очень разочарован в вас контр-адмирал…