— Интересно, чьей авиакомпании самолёт, — думает вслух Марк. — Я всё меньше и меньше этих Боингов вижу.

— Собственность одного из инвесторов, — никакой тайны этими словами не выдаю.

Искин мгновенно выстраивает теоретически возможную базу для взаимодействия Юны с российскими властями. Хотя слово «теоретически» можно отбросить. Юна — шлюз для Москвы с выходом на мировые рынки. Наверняка не единственный, но тем не менее.

Линдон на последнем обсуждении с участием президента Казахстана меня чуть не выбесил. В какой-то момент, сияя русско-американской улыбкой главному человеку республики, произнёс:

— Я бы на вашем месте думал не о том, дать миллиард золотом или не дать, а совсем о другом. Как уговорить нашего Вика, чтобы он взял два миллиарда, — смотрит на меня, подмигивает: — Как, Вик, возьмёшь второй миллиард?

— Нет, мистер Крейн, не возьму, — отвечаю сухо и на автопилоте.

— Почему?! — искренне удивляется и почти возмущается Линдон.

— Потому что Агентство нерезиновое. Деньги для нас не проблема, вы это лучше меня знаете. Проблемой становится их освоение.

Чуть подумав, добавляю:

— К тому же я уже вижу манеры казахстанской стороны. Как только я соглашусь на два миллиарда, они тут же примутся меня уговаривать взять пять…

Линдон гулко хохочет. Переглянувшись и вслед за смеющимся президентом, начинают веселиться казахи.

По итогу договорились, что второй миллиард пойдёт под восемь процентов годовых. Заодно дали понять казахам, что впихивать дополнительные тонны чревато опусканием ренты до нуля. Именно моё отбрыкивание, как понял позже, окончательно убедило их в том, что мои намерения абсолютно серьёзны.

Уходим из терминала, когда самолёт растворяется в небе.

— Вы долго ещё тут будете, Дмитрий Родионович?

— Не больше недели, наверное… — тон не очень уверенный.

— Нам можно улетать?

— А договор с казахами кто будет подписывать? Это ведь вы кредит взяли, а не мы.

Завожу глаза вверх, но невольно любуюсь видом аэропорта изнутри. Красота его оформления примиряет с жестокой действительностью.

Глава 8

Не было у бабки забот…

30 апреля, вторник, время 13:10.

МГУ, ВШУИ, кабинет Колчина.

Оглядываю собравшихся. Здесь все, кроме Марка. Тот сегодня рано утром умотал с двумя помощниками, доверенностью от меня и прочими правоустанавливающими — ни к чему это слово, но уж больно мне нравится — документами в Омск. Зато новый человек есть — предводитель авиаторов, Паша Дерябин.

Вчера звонил Марку, проверить лишний раз не помешает, и вообще, меня вся эта ситуация с драгметаллом изрядно напрягает. С казахами мы договор так и не подписали, только его проект составили, принятый в форме протокола о намерениях, слишком много подводных камней обнаружилось. Но после передачи золота они на попятную не пойдут, коготок увяз.

— Марк, всё приготовил, ничего не забыл? Приказ, доверенность, командировку, свидетельство ИНН?

— Не суетись, Виктор, — флегматично отвечает Марк. — Всё упаковано и уложено в чемодан.

При следующих моих словах флегматизм мгновенно исчезает:

— Чемодан? А ты его в багажное отделение сдашь?

— Бл!.. — прорываются те самые эмоции, смывающие спокойствие.

— Так что лучше все документы в кейс, а его наручниками к руке, — даю хороший совет.

— Надеюсь, ты всё-таки шутишь, — ворчит Марк.

— Скажи своим помощникам, чтобы глаз тоже с него не спускали. Фактически у тебя в том кейсе двадцать тонн золота будет находиться.

Провожать я их не стал, дёргаться в четыре часа ночи ни к чему, но Гену на машине отправил. Мысленно перекрестившись за успех миссии, обращаюсь к собравшимся друзьям и соратникам. Однако Овчинников опережает меня, но к месту:

— Тебя долго не было, есть новости? — как бы подачу делает. Голевую.

— Есть. Вопрос с казахами решён… тьфу-тьфу-тьфу! Основные документы подписаны. Нам отдают в полное владение часть инфраструктуры Байконура. Комплекс «Энергия-Буран» — весь, оптом. Жилищный фонд в Ленинске выкупим сами, оно к Роскосмосу прямого отношения не имеет. Проблем в этом не вижу, мэр города — наш человек, гражданин РФ.

— То есть влезать в наши дела не будут? — допытывается Игорь.

— Нет. Только надо внимательно следить, чтобы на нашей территории не появились граждане Казахстана. Тогда может появиться повод для визита представителей казахских властей. А так — полная экстерриториальность.

Вижу сомнение на лицах, Овчинников — первый среди всех по степени недоверия.

— Почему вы так не верите нашим казахским братьям?! — вопрошаю патетически.

Игорь фыркает, Люда открывает было рот, но жестом вынуждаю не перебивать.