Риелтор, хорошенькая и почти юная казашка, в предвкушении от крупной сделки.

— Значит, двенадцать миллионов? — мы, все трое, стоим в просторной гостиной с большими окнами, Зина неподалёку, ближе к прихожей.

— Орыс? — вдруг спрашивает хозяин, невысокий и монументально полный казах лет пятидесяти.

Хотя по лицу возраст местных пока определять не научился. Может, сорок или шестьдесят.

Смотрю вопросительно. Риелтор Лейла что-то быстро тараторит по-казахски.

— Пятнадцать миллионов! — вдруг объявляет хозяин.

Неожиданно. Гляжу на Лейлу, жду объяснений. Та явно смущена. Пытается спорить с хозяином. Языка не знаю почти абсолютно, только несколько слов, которые сами местные русские часто употребляют. Вот и сейчас казах говорит «жок». О чём говорят, догадаться нетрудно. Заявленную цену менять на ходу нельзя, что и пытается объяснить Лейла. Но это не таксист, с помощью Зины его уже за задницу не ухватишь. Хотя по закону, если совсем строго, не имеет он права так делать. Но и ответственности не предусмотрено.

Лейла смотрит виновато:

— Виктор Александрович, хозяин настаивает на пятнадцати…

— Почему вдруг?

— М-м-м… — девушка мнётся.

— Потому что я — русский?

— Да, — спокойно и с вызовом отвечает хозяин.

На короткое слово по-русски его хватает. Хотя подозреваю, он нарочно говорил при мне на родном.

— Понятно, — реальная жизнь часто поворачивается неожиданной стороной.

Но я тоже могу повернуться своей филейной частью. К кому угодно. Разворачиваюсь и ухожу. Невозмутимая Зина и растерянная Лейла следуют за мной.

На улице садимся в машину. Ту, что я вчера зафрахтовал.

— Куда едем? — флегматично интересуется Володя, так моего временного водителя зовут.

— Забросим Лейлу на работу и домой.

— Мы ничего больше смотреть не будем, Виктор Александрович? — робко интересуется девушка.

— Нет. Это самый лучший особняк и место хорошее. Но у этого хозяина я ничего покупать не буду, — немного подумав, добавляю: — Да и вообще, я передумал. Не нужен мне особняк.

Лейла явно огорчена. Ну да, накрылась премия за сделку. Пусть клянёт за это болезнь под именем «русофобия».

Глава 13

Заботы по расширению

23 июля, вторник, время 18:05.

Синегорск, з-д «Ассемблер».

Огромная фура заезжает на территорию, ворота за ней закрываются, охранник приветственно машет рукой водителю — грузноватому, здоровенному мужику. Груз встречает целая делегация со мной во главе.

Мужичара бодро спрыгивает с подножки, за ним вылезает сменщик.

— Сам Витя меня встречает! Ну, здравствуй, сын! — мужичара, то есть папахен радостно сгребает меня в объятия.

— А ты быстро обернулся, кх-х-х, — пыхчу, пытаясь противостоять медвежьей хватке. — Всего за десять дней.

— Есть ещё порох под гульфиком! — ржёт довольный папахен.

Чего ему не ржать? На двоих с напарником больше полумиллиона огребли. За полмесяца, если с выходными считать. Десять дней — это ведь две полные рабочие недели.

— Давно я так далеко не ездил. Где сгружаем?

Направление показывает Таша, и папахен аккуратно выруливает кормой своей чудовищной фуры к входу складского ангара. В Хабаровск он газовое оборудование повёз из Екатеринбурга, обратно стиральные машины уже в наш город доставил. И ещё кое-что.

После разгрузочных работ и отбытия папахена стоим в ангаре перед двумя коробами. Один распахиваем, внутрь обеими руками, светя горящими глазами не хуже фонариков, влезает Паша. Цена содержимого этих коробок как бы ни больше всего остального груза.

— Навскидку, с десяток самолётов на крыло поставим, — вытаскивая одну хрень за другой, радуется Дерябин.

— Ладно. Таш, распорядись припрятать получше…

Время 20:00, квартира Колчиных.

Вероника Пална сияет и порхает вокруг папахена. Не знаю, чему больше рада — приезду любимого мужа или толстой пачке денег, что он заработал в дальней поездке. Надеюсь, что хотя бы вровень. Милена копошится у него на руках. Даже на глаз видно, как папахен оттаивает и расслабляется после долгого пути через всю страну в оба конца. Но, наверное, мы с Юной больше так делать не будем. Она обещала авиаперевозками доставку комплектующих к «Боингам» организовать. Почему нет, груз малогабаритный. Вот я уже и контрабандой занимаюсь. Наши законы, впрочем, не нарушаю, Юна тоже в рамках, но таиться приходится. Пиндосы узнают о нарушении режима санкций — нахлобучат её по первое число.

Мы в гостиной, Света помогает Веронике накрывать на стол. Решаю подразнить Милену:

— Хватит обниматься, это мой папа!

— Неть, мой!

Предлагаю ей обнять старшего брата, показывает язык. Но затем всё-таки перебазируется ко мне на руки.

— Милена, скажи «рыба»!

— Закуська, — выворачивается хитрая девочка.

Как раз приносят рыбную закуску, которую папахен привёз из Хабаровска.

— Что характерно, в магазинах цены чуть ли не выше, чем у нас, — рассказывает папахен, рекламируя копчёного хариуса, как раз на рынке купленного.