— Значит, будете обзаводиться собственными спутниками?

— Да. Без них никак. За полётами — реальными, а тем более испытательными — надо следить.

Проектированием спутника занимался сверхнадёжный Куваев Саня. О нём почти никто не знает, и он пока в Москве живёт, аспирантствует. Спутник взлетит успешно — кандидатская у него в кармане.

— Я что подумала, Вить, — до Киры что-то доходит. — Если тебе удастся поднять грузоподъёмность до пяти процентов, значит, уже удастся вывести нашу космонавтику на самые передовые позиции? Ведь такого больше никто не может?

— Пока никто. И ближайшие год-два этот приоритет будет за нами. Но мы тоже на месте стоять не будем. Мы открываем новую эру. Эру международной космической гонки, — незаметно перевожу запланированное в разряд практически достигнутого. — Пять процентов! Кто больше? Что, никого? Продано!

Смеёмся вместе. И это лучшее подтверждение, что всё хорошо. А хейтеры могут облизывать своими длинными языками ржавые якоря в своих задницах.

28 мая, суббота, время 09:30.

Москва, пер. Большой Саввинский, представительство «Ависмо».

Мне бы нагло вызвать к себе. Вот только мои официальные кабинеты на Байконуре, в МГУ кабинет во ВШУИ оккупировали фрейлины. Они меня, конечно, пустят, но если уж чувствовать себя гостем, то чужие кабинеты лучше. Здесь меня встретят со всем почтением и будут облизывать со всех сторон.

Что и подтверждается прямо на пороге приёмной. Несмотря на выходной день, ради меня высокое начальство на месте. Тома встречает ослепительной улыбкой.

— Виктор Александрович, проходите. Игорь Сергеевич вас ждёт, — любопытными глазами стреляет в мою папочку. — Сразу можете что-то заказать. Чай, кофе, коньяк?

Хорошо, что хоть себя не предложила. А то бы не знал, как отказаться от такого роскошного десерта.

— Кофе, обычный турецкий. И вазочку мороженого, если можно. Обычного, сливочного, с ореховой крошкой.

— Вам всё можно, Виктор Александрович, — Тома соблазнительно и многозначительно улыбается и берётся за телефон.

Молодец она. Здорово подыгрывает шефу. Правильно, кстати, делает. За тот заказ, что я принёс, она канкан голая спляшет. Если по-настоящему предана своей фирме и шефу, конечно.

Так же восторженно и с огромной надеждой в глазах меня встречает Трифонов. Трясёт руку, предлагает самое удобное кресло. Норовит устроить в уголке, где у него предусмотрен вариант полусветской беседы о намерениях. Отказываюсь. Ему придётся мои бумаги изучать, лучше уж за рабочим столом.

— Я правильно понимаю, что вы пришли с заказом? — огромная надежда светится в его глазах, и я не мучаю его садистским образом, тут же выкладываю:

— Правильно понимаете. Только меня сомнения одолевают, справитесь ли. Уж больно он масштабный.

Надежда в глазах Трифонова тут же сменяется бешеным восторгом:

— Не хотите ли вы сказать, что он больше предыдущего?

— Заметно больше, Игорь Сергеевич, заметно больше, даже не знаю… — удручённо вздыхаю, вжикаю молнией на папке, достаю первую бумагу.

— Вот такой формы плоские листы… какой максимальной толщины вы можете сделать титановый лист?

— Двадцать миллиметров.

— Пусть будет двадцать. Всего нужна сто двадцать одна тонна. Сплав подберите максимальной прочности и вязкости. Вязкость на первом месте.

Вытаскиваю следующую бумагу, Трифонов так же бережно, но цепко подтягивает её к себе.

— Листы. Скажем, шесть метров на метр. Толщина — один сантиметр. Нужен тоже вязкий сплав, но в этом случае прочность на первом месте. Слегка изогнутые по длине… — понимаю, что тем самым выдаю, что я хочу строить, но уж больно не хочется самому связываться с обработкой. У нас и так проблем хватает.

— Радиус скругления по длинной стороне — двадцать пять с половиной метров. Общий тоннаж — сто шестьдесят тонн.

Следующую бумагу с чертежом Трифонов забирает чуть подрагивающими руками.

— Основной заказ. Вот такая листовая конструкция, как вы разрешили, в два сантиметра толщиной. Общий тоннаж — четырнадцать тысяч тонн.

Заходит Тома, очаровательно улыбаясь и красиво изгибаясь, ставит на стол поднос с кофе и вазочкой мороженого. Трифонов на неё не смотрит. А я глянул, она и уходит красиво. Надо своей Светке сказать, чтобы она иногда тоже так делала. Когда никто не видит.

— Ещё по мелочи вот такие конструкции, трубы, мачты и всё такое.