Анжелика все чаще задавала себе эти вопросы. Ей казалось, что мама не видит, как сильно она нуждается в ее понимании, в ее поддержке. Она не знала, как это объяснить. Были моменты, когда ей хотелось просто взять маму за руки и сказать ей, что она хочет, чтобы та была рядом, чтобы разделила с ней хотя бы частичку этой жизни. Но она не могла. Как бы она ни старалась, все слова звучали слишком пусто, а мама, казалось, не замечала этого.

Однако, несмотря на все разногласия и молчаливое отчуждение, Анжелика знала одно: мама всегда была рядом. Несмотря на ее молчание, несмотря на отсутствие явной поддержки, мама всегда была с ней. Она не могла предложить ей ответы на все вопросы, но она была рядом, помогала, как могла, и, возможно, этого было достаточно. Анжелика знала, что их связь не заключалась в словах, в дарах или в том, что было сказано. Их связь была в простом присутствии друг друга, в том, что они переживали вместе, несмотря на все различия. Мама всегда была рядом, даже если не могла понять ее дар. И это, возможно, было самым важным.

Дальше Анжелика унеслась мыслями в воспоминания об отношениях между мамой Анжелики и ее собственной мамой — бабушкой Анжелики. Несмотря на то что они обе обладали даром, их отношения всегда были напряженными, и это, похоже, было связано с тем, как каждая из них воспринимала свои способности.

Бабушка, как и Анжелика, могла создавать еду из воздуха, но в отличие от дочери, она не скрывала свои способности и с гордостью использовала их, чтобы удивить окружающих. Ее дар был мощным, ярким и почти магическим. Она могла не только приготовить обед, но и создать настоящие кулинарные произведения искусства, которые, казалось, были совершенны на вкус и на вид. Но несмотря на этот дар, бабушка была жесткой и непредсказуемой женщиной. Она привыкла доминировать в семье, заставляя всех уважать ее мнение, и, возможно, именно это поведение способствовало тому, что между ней и дочерью не было истинного понимания. Бабушка всегда казалась немного холодной и отстраненной, а ее жесткость и стремление контролировать происходящее вызывали у мамы Анжелики чувство тревоги и неполноценности.

Мама Анжелики, несмотря на свое молчаливое восприятие даров, всегда ощущала, что она недостаточно хороша по сравнению с матерью. Бабушка не только была гораздо старше, но и, как казалось, намного более уверенной в своих силах. Она использовала свои способности с легкостью и уверенно, в то время как мама Анжелики все время сомневалась в том, что ей нужно делать с этим даром. В ней не было того же стремления к публичному признанию, которое было у бабушки. Мама часто говорила, что не стоит делать из дара нечто большее, чем он есть. Но бабушка, наоборот, верила, что способности должны быть использованы на полную мощь.

Временами между ними возникали настоящие ссоры, когда бабушка начинала давить на свою дочь, требуя, чтобы она использовала дар более активно. Бабушка утверждала, что дар был дан не для того, чтобы его скрывать, и что его нужно развивать и использовать. Она не могла понять, почему мама Анжелики отказывается раскрывать свой потенциал, почему она боится быть такой же яркой и уверенной, как она сама. Мама же отвечала, что каждый человек должен решать, как ему использовать свои способности, и что нельзя заставлять других следовать одному и тому же пути.

Для Анжелики эти конфликты между мамой и бабушкой были настоящим испытанием. Она чувствовала, что ее мать часто страдает от этого давления, но одновременно ей было трудно понять, почему мама так боится раскрывать свои способности. Она часто задумывалась, почему бабушка была так уверена в своем даре, а мама — нет. Может быть, дело было в том, что бабушка видела дар как нечто, что нужно использовать для того, чтобы управлять миром, а мама считала, что способности должны быть скрыты и контролируемы.

Кроме того, было и другое обстоятельство: бабушка всегда старалась быть рядом с Анжеликой, пытаясь передать ей все, что она знала о своих способностях, и о том, как ими пользоваться. Бабушка верила, что Анжелика должна научиться всему, что она умеет, и продолжить ее традиции. Но Анжелика не могла понять, почему бабушка так сильно настаивала на этом, ведь она уже чувствовала, что сама должна решать, как использовать свой дар. Бабушка не понимала, почему Анжелика избегала ее советов, почему она не стремилась стать такой же могущественной и уверенной в себе.

Мама Анжелики часто говорила ей, что ее собственные способности — это не то, что должно определять ее жизнь. Для нее важнее было быть честной и открытой в своих чувствах, чем использовать силы ради чего-то большего. Но бабушка всегда смотрела на это с сожалением. Она считала, что такие силы даны людям для того, чтобы они могли изменить мир, чтобы они могли воздействовать на окружающих, а не просто скрывать их в тени. Это было ее философией, которая настолько глубоко проникла в нее, что она не могла понять тех, кто считал дар чем-то малым или незаметным.

Иногда, когда бабушка с мамой пересекались на кухне или в саду, Анжелика замечала, как между ними возникают молчаливые напряжения. Они не спорили открыто, но их взгляды, их манера разговаривать, показывали, что между ними есть что-то, что никогда не будет разрешено. Мама Анжелики всегда старалось избежать таких моментов, отводя глаза и занимаясь чем-то другим, но Анжелика чувствовала, как в воздухе витает эта невидимая стена, которая их разделяет.

Для Анжелики было трудно смотреть, как бабушка и мама не могут понять друг друга, несмотря на то что их связывает общая кровь и общий дар. Она часто задавалась вопросом, почему бабушка была так уверена в том, как надо использовать дар, а мама, несмотря на свою доброту и понимание, боялась раскрыться. Возможно, они просто были слишком разные. Бабушка, как и дар, была яркой и заметной, а мама, напротив, была тихой и осторожной, как тень, которая не хотела привлекать к себе внимание.