— Все расскажу!

— Гость в дом — добро в дом! — прозвучали слова матушки.

Валентина Лукьяновна сурово насупилась при виде визитера в шинели горного инженера и сапогах.

— Ваня, не держи друга на пороге.

Пришел Иван Ефремов вовремя как раз к ужину. Это ему так сказали, на самом деле, Иван Дмитриевич попросил супругу и маму подождать с трапезой до дорогого гостя.

— Давай, рассказывай, медведь таежный, как тебя угораздило?

— Знаешь, пошли на моторной барже по Ангаре, далее я поставил временный лагерь и повернул через водораздел на Илим. Карты хорошие, район разведан с воздуха. Встали на выходах железных руд. Ты представляешь себе какое богатство буквально в двух шагах от Иркутска и рядом с Братским острогом!

— Верю, верю. Если память не подводит, выходы руд еще до тебя описывались, — Иван Дмитриевич постарался несколько срезать апломб гостя.

— Находили, описывали, да что толку. Сведения обрывочные, полноценное вскрытие рудной провинции только я начал.

— Целая провинция? — Включился в разговор Дмитрий Федорович.

Молодежь смотрела на Ефремова с широко раскрытыми глазами. Живой настоящий герой, геолог, разведчик нехоженых гор, почти как папа.

— Клянусь, не один рудный район или месторождение, а целая провинция скрывается в кембрийских отложениях. Пока мы работали, описали пять заполненных рудой трубок взрыва.

— Руды доступные?

— Да, неглубокого заложения. Магнетитовые. Но должны прослеживаться глубоко в кору, если я что-то смыслю в геологии.

— Неплохо. А с тобой то что случилось?

— Не поверишь, — Иван Антипович поморщился, словно съел кислое, — умудрился оступиться на осыпи и сверзился что твой колобок. Перелом голени и трещина в ребре. Так что пришлось самого себя снимать с маршрута.

Геолог развел руками. Никифоров бросил на друга сочувственный взгляд. Прекрасно понимал горечь и разочарование человека, приподнял крышку котла с сокровищами, да только одним глазом заглянуть внутрь удалось.

— Ничего, люди дальше пойдут по маршруту. Я их в следующий сезон на Лене встречу. К лету должен оправится. Врачи гимнастикой заставили разминаться. Так что завершаю дела в Институте, готовлю отчет и гидропланом до Иркутска. В Кузнецке промышленник уже предупрежден. Я ведь успел заехать, доложить о результатах. Так что уже этим летом завод разворачивает комплексную разведку промышленной добычи.

— Не сидите вы на месте, Иван Антипович, — заметила Елена Николаевна. — Давно пора остепениться.

— Чувствую, пора. Мне этим дурацким падением Господь явственно намекнул по черепушке. Доведу экспедицию до ума, завершу камеральные работы, подобью отчеты, может быть, на маршруте мои люди еще что интересное вскроют.

— Должны вскрыть, район интересный, нехоженый и богатый.

— Знаешь, Иван Дмитриевич, я пока в Иркутске в больнице лежал писаниной увлекся. В столице продолжил. Ты только не смейся, но старые полевые истории записываю и свои фантазии на бумагу кладу.

— Молодцом, — Никифоров сразу понял, что человек ищет одобрение. — Может в журналах напечатают. Сейчас многие интересуются геологией.

— Дядя Иван, а как вы редкие камни в горах находите? — пискнула Настя.

— Не только в горах. Мы по тайге, пустыням, лесам ходим. Строение Земли изучаем. Все что до нас люди нашли, систематизировали, описали приходится изучать, карты, аэросъемку смотреть. Только потом уже в поле выходим. Ой, прости, Настенька! — Ефремов хлопнул себя по лбу и вскочил со стула.

Гость убежал в прихожую. Минуты через две вернулся таинственно улыбаясь.

— Анастасия, это тебе — Иван Антипович протянул девочке жеоду, выложенную изнутри крупными кристаллами аметиста.

— Ой, спасибо!

— А это тебе, — на стол перед Тимофеем лег срощенный с куском породы мутноватый топаз.

Мальчишка рот раскрыл, глядя на это чудо. Младшим близнецам достались прозрачные кристаллы хрусталя. Особенно понравился детям образец с вкраплениями лазурита.

— Балуешь детей. Спасибо! — добродушно улыбнулся Никифоров. — Хорошие подарки, ценные и со смыслом. Мне и привозить пока нечего, не гильзы же дарить и корпуса от гранат?

— Не за что. Ты сам надолго в Петербург? Дальше куда?

— Увы. Сам не знаю. Пока здесь. И знаешь, Иван Антипович, если не страшно, дай на пару вечеров почитать твои записки и рассказы.

— Тебе дам. Приезжай и бери. Только сильно не ругай.

3 июня 1941. Князь Дмитрий.

Зимой в Палестине хорошо, летом не очень. Зной и пыль, сухой воздух из пустынь далеко не то что ждешь от Земли Обетованной. Весну даже не заметили, уже май принес жару и сухость. Неудивительно, очередной вызов в столицу князь Дмитрий, воспринял как глас небесный.