— Прости, матушка, я просто заволновалась и позабыла. Что я должна сделать? — решительно кивнула Радомилла.

— Распусти волосы. Ляг и впусти в себя силу, — Балемила указала на алтарь, и Радомилла покорно легла на камень, расплетая косу и не задавая более глупых вопросов.

Сила Ящера легко напитывала их общее дитя. Волосы Радомиллы заискрились, а над ней начала образовываться чёрная воронка.

— Скоро… Скоро, мой Истинный господин, — приговаривала Балемила, ощущая нетерпение Морока, который наконец устремился к будущему сосуду.

— Мама… Мне как-то нехорошо, — часто задышала Радомилла, глядя на неё влажными глазами. — Мамочка, прошу тебя, не надо! Мамочка… Прошу!..

Балемила удивлённо исследовала дочь, та отчего-то ещё могла сопротивляться. А после поняла, что её пуховый платок светится, отгоняя черноту и мешая их Господину наконец заполучить тело для воплощения.

— Это нужно убрать. Он мешает, — Балемила начала тащить платок из-под Радомиллы и внезапно встретила сопротивление.

— Нет… Нет, пожалуйста, — всхлипывая, бормотала Радомилла. — Не забирай…

— Так надо, дитя моё, осталось совсем немного, — вглядываясь в побледневшее лицо с бескровными губами, победно улыбнулась Балемила и всё же вырвала платок, швырнув его на влажную землю.

Она всю свою жизнь ждала этого момента!

Старшая сестра Ракита должна была стать следующей главой Рода Кикимор, и отправиться к Ящеру выпало Балемиле. Договор Хранителя Восточного удела с Родом Горынычей открывал много путей для решения их проблем.

О… Балемила была послушной и самой верной наложницей Всевода. Мужчины, даже самые избалованные женским вниманием, падки на лесть и красоту. А с помощью силы Морока в своей крови Балемила была самой красивой, угадывала малейшие желания. Ей пришлось постараться, чтобы оставаться на вершине гарема, в окружении сотен наложниц, но… Род Кикимор научил Балемилу многому, и уж точно она знала, как выжить в чисто женском окружении.

Сразу после рождения Балемила отдала Радмиллу сестре на воспитание, слишком опасно было оставлять надежду их Рода в гареме, полном недругов. Да и детей у старшей сестры не имелось, потому как ждала Ракита вместе с остальными Кикиморами исхода их Владыки и спасения от проклятья.

Их господин желал вернуться в Беловодье, чтобы править. И правильно, истинных богов здесь не осталось, а значит, Морок мог стать на вершину пантеона, завоевав власть и забрав силу, дарованную Хранителям богами Прави. Однако магия Хранителей не только удерживала миры в равновесии, но и мешала Мороку проникнуть в Беловодье из Яви, куда его когда-то изгнали, лишив всего. Сила Хранителей должна была помочь преодолеть Завесу сокрытия. Чем не элегантное решение использовать для проникновения сюда самих Хранителей? Радомилла стала ключом от этой двери.

Идея припугнуть младших представительниц Рода Горынычей для объединения сил и активации Договора также принадлежала Мороку, Балемиле оставалось только нежно нашептать её Всеводу. Несмотря на множество наложниц и детей, Хранитель Восточного удела не передал никому и толику своей божественной силы, и тому, скорее всего, способствовал тот давний Договор с Костромой. Это ранило эго Всевода, к тому же Балемила очень долго напоминала ему об обмане Горынычей и о том, как те потешаются над глупым Ящером, которого обманули. Мужчины такие доверчивые и мнительные, даже те, что прожили не одну сотню лет.

В шаге от исполнения мечты Балемила прочёсывала волосы дитя, которому суждено стать вместилищем бога, и больше не сдерживала ликования. Радомилла тонко и жалобно застонала, заставив улыбнуться шире.

— Скоро для тебя всё закончится, дитя… и придёт наш Истинный господин.

Внезапно Балемилу отвлекло ощущение водной тропы, которую создала одна из Кикимор. Ракита? Но что сестра здесь делает? Неужели решила сама стать женой их возлюбленного Бога?

Но когда Кикимора появилась, Балемила с удивлением узнала одну из княжон Горынычей, которая выдохнула ледяной пар, и завеса морока, закрывающая алтарь, с громким звуком лопнула, явив их приготовления и Радомиллу, в которую уже вошёл их Бог.

Через мгновение рядом оказалась Кострома, которая попыталась уничтожить начавшего трансформацию Морока, но лишь закричала, когда Балемила, кинувшаяся наперерез, взмахнула гребнями, и те начали осушать синевласую богиню воды.

— Нет! Кострома! — вскричала юная княжна и возвела ледяную стену, к большому сожалению Балемилы, перекрывшую отток магии.

Пальцы заломило от холода, но Балемила не выпустила бы из рук единственный шанс для себя и всего Рода Кикимор. И раз магия гребней княжну не взяла, Балемила наслала на девчонку морок, но тот стёк с неё, словно с гуся вода.

— Оляна… — за спиной прошелестела Радомилла, которая каким-то невероятным образом всё еще сопротивлялась вселению Морока. — Помоги мне, сестра…

И Балемила поняла. Оляна Горыныч. Про эту княжну Горынычей особенно любила рассказывать Радомилла. И почему Радомилла сказала «сестра»? Неужели?.. И почему Радомилла о таком ей ничего не поведала?!

— Вы что, обменялись кровью? — прищурилась Балемила. Кикиморы могли обманом сестриться, в основном, чтобы можно было заимствовать силы и иногда делиться своими, но за всю историю их Рода, особенно после падения Прави, ещё не было случая, когда кто-нибудь по доброй воле согласился породниться с их Родом через посёстринство.