— И? — Марк сел за стол и взял лежавший сверху протокол.

— Источники разные, что и понятно. Деньги для того и существуют, чтоб переходить из рук в руки, и всё же чаще всего упоминается одно направление…

— Пуату?

— Да, провинция Пуату и непосредственно Пуатье. Именно оттуда торговцы привозят фальшивые марки или отдают их в уплату за товары из других мест.

— И это неудивительно, ведь Пуату — золотая провинция королевства. Именно там и на прилежащих землях расположены золотые рудники. Выходит, один из них кто-то прикарманил.

— Весьма вероятно. Нам продолжать?

— Конечно! Наша задача не только выяснить, откуда поступают фальшивые монеты, но и изъять их из обращения.

— Многие протестуют. Золотые марки дороги.

— И что? — Марк задумчиво взглянул на Тома. — Пусть радуются, что их пока не привлекают к ответственности за намерение пустить фальшивые деньги в оборот.

— Да разве ж можно их привлечь, коли они ничего не знали?

— Можно. Изучи-ка, дружок, закон о фальшивомонетчиках, изданный ещё королём Анри. За распространение фальшивых монет без умысла применяется штраф в размере, определяемом суммой распространённых или предназначенных для распространения фальшивых монет умноженной на сто. Не нам с тобой решать, будет он применён в данном случае или нет.

— Я изучу, — немного смущённо закивал Тома и, поклонившись, направился к дверям.

Следующим утром к Марку в кабинет явился помощник главного казначея с докладом.

— Мы приступили к исполнению вашего поручения, ваше сиятельство, — сообщил он. — Проверив подати, пошлины и налоги за три последних месяца, мы обнаружили триста сорок шесть фальшивых золотых марок. В основном они поступали от вассалов короля, вот список. Однако вы можете убедиться, что в составе уплаченных золотом сумм, фальшивые занимают весьма малую долю и, скорее всего, попали в состав уплаченных сумм случайно, в результате денежного оборота. И совсем другое дело — провинция Пуату. В составе сумм арендных платежей за использование собственности короны, торговых пошлин и налогов сумма фальшивых монет составляет почти десятую часть, а именно двести пятнадцать марок.

— Это деньги, поступившие от управления провинцией?

— Именно так. Магистраты королевских городов вносят плату в казну провинции, а уже из неё выплачиваются суммы в королевскую казну. Проверенные мною ведомости подписаны лично прево провинции бароном де Вивьером.

— Если он собирает налоги и подати, то, скорее всего, получил эти фальшивые монеты от арендаторов и подданных, — заметил Марк. — Рано судить о его участии в этом деле. Однако следует признать, что в самой провинции эти фальшивки весьма распространены.

— Я не вправе делать какие-то выводы, снова поклонился казначей, однако, согласен с вашим мнением, господин граф. Барон де Вивьер примерно исполняет свои обязанности в части пополнения королевской казны. Однако большая часть доходов всё-таки поступает серебром.

— Я благодарю вас, — кивнул Марк. — Продолжайте проверку. Я буду ждать результатов.

Казначей удалился, а Марк снова спустился в подвал, чтоб продолжить допросы перепуганных владельцев фальшивых марок. Чем больше он говорил с ними и просматривал протоколы других допросов, которые приносили ему клерки, тем больше убеждался, что основная масса фальшивок сосредоточенна именно на западе королевства и уже оттуда растекается по другим землям. Из других владений и провинций в столицу поступало не так много золотых монет, а то, что рано или поздно они оказывались в Сен-Марко, было объяснимо. Золотом чаще владеют богатые люди, а они, как правило, стремятся в столицу, поближе к королевскому двору.

Он поднялся в свой кабинет, когда за окнами уже начало темнеть, наступала тёмная половина дня. Ему уже надоели повторяемые едва не слово в слово оправдания и испуганные молящие взгляды допрашиваемых. Он понимал, что чаще всего в их действиях не было дурного умысла, однако, согласно закону они считались виновными в тяжком преступлении, а потому не чувствовал за собой права на снисходительное к ним отношение.

Едва войдя, он, не обратив внимание на встрепенувшихся у камина оруженосцев, подошёл к окну и, приоткрыв створку, вдохнул прохладный воздух. В синей мгле надвигающейся ночи по дальней крепостной стене двигались яркие огненные язычки факелов в руках караульных.

Постояв там какое-то время, он услышал стук в дверь и, обернувшись, увидел на пороге Гаспара в запылённой одежде и сапогах для верховой езды. Поклонившись ему, рыжий великан приветливо кивнул оруженосцам и подошёл к столу.

— Едва успел до темноты, ваша светлость, — пробормотал он и с наслаждением плюхнулся на стул.

— Что выяснил? — спросил Марк и тоже сел за стол напротив него.

— Много интересного. Когда я приехал в Сюрен, то мне сразу же указали на дом, в котором живёт мастер Дюссо. Городок не такой уж маленький, но его там знают и уважают. К тому же он на свои деньги построил там ремесленную школу и сам обучал подростков гравировке по камню и металлу. Явившись в его дом, я встретил там его дочь и зятя, и сразу заметил, что мои расспросы их встревожили. Глазки у них так и забегали, но они клятвенно заверили меня, что старика дома нет, потому что он уехал в паломничество по святым местам. Их поведение показалось мне подозрительным, и я расспросил соседей. Те очень удивились, услышав о паломничестве, и заверили меня, что старик уже давно лежит дома с параличом. Я вернулся в дом и прижал его родню, пригрозив, что немедля заберу их в Сен-Марко, где они предстанут перед судом за обман короля. Ну, после этого они перепугались и признались, что старик пропал больше года назад, и они не знают, где он. Тогда пропала его любимая внучка Жоэль, ушла с подругами собирать луговые цветы, чтоб украсить алтарь в храме ко дню святой Женевьевы, и не вернулась. Её искали едва ли не всем городом, старик тоже пошёл, очень беспокоился за девушку. И они не только её не нашли, но и его потеряли. Он как в воду канул. И его родные заявили соседям, что отец с горя слёг. Вот все и думали, что он лежит в доме, когда он пропал.

— Они не сообщили об этом в Сен-Марко, чтоб не потерять пенсию? — мрачно уточнил Марк.

— Сумма-то не маленькая, триста марок серебром в год.

— Значит, старика, возможно, похитили вместе с любимой внучкой, и, угрожая ей, заставили его делать монетные штемпели. А он, по заверению мастера Этье, человек искренне преданный короне и, вероятно, не случайно скрыл от похитителей способ изготовления штемпелей с помощью маточника, а на изготавливаемых вручную делал ошибки, чтоб можно было установить, что они фальшивые. Хотя, возможно, он уже просто слишком стар и слаб зрением. Эдам, — Марк обернулся к камину, — иди во дворец и передай, что я прошу государя об аудиенции.