Шрифт:
Наспех принимаю душ, смывая с себя засохшие винные подтеки, запах Высоцкого и следы этой ночи. Натягиваю облегающую юбку, слегка надорванную по шву, а на блузке растерянно стопорюсь. Смятая, покрытая красными пятнами ткань мало похожа на безупречную форму, в которой я вчера встречала гостей на свадьбе. Еще и половины пуговиц нет…
– Да уж, красотка, - отбрасываю блузку на корзину для белья.
Обреченно упираюсь бедрами в стиральную машину, лениво и устало оглядываюсь. Хмыкнув, снимаю рубашку Высоцкого с сушилки. Накидываю себе на плечи и, чтобы не утонуть с ней, завязываю края узлом на животе.
Домой кое-как в такси доеду, а потом верну. Или нет. Думаю, Олег переживет потерю.
Прихватив свою грязную блузку с собой, чтобы не оставлять улик, я осторожно покидаю комнату. Бесшумно прикрываю дверь, на секунду опершись о нее спиной. Перевожу дыхание – и только потом спускаюсь по лестнице в большую гостиную.
У Высоцкого в доме заблудиться можно, но я все-таки совершаю свой побег из Шоушенка… Почти…
Распахнув входную дверь, замираю на пороге. Округляю глаза и беспомощно хватаю ртом воздух, когда взгляд упирается в приятную брюнетку средних лет. Черты ее лица, манеры и взлет бровей до боли напоминают мне одного невыносимого критика.
– Доброе утро, - деловито приветствует она меня, и от ее тона мороз прокатывается по позвоночнику.
– М-гу, - испуганно киваю, забыв о правилах приличия и вежливости.
Кажется, я сейчас в обморок грохнусь от стыда и стресса. Догадываюсь, что обо мне может подумать мать Высоцкого. В том, что это она, у меня нет сомнений.
«Маруська у бабушки до утра», - всплывают его слова.
Перевожу внимание на кудрявую девчушку, которую женщина держит за руку. Малышка изучает меня долго, пристально, удивленно. Часто моргает, будто пытается прогнать галлюцинацию. Я в ответ неловко пожимаю плечами.
– Мы не знакомы, - пытается вывести меня на разговор моя… свекровь? Лучше ей не знать об этом… - Елизавета Андреевна, мать Олега. А вы?..
«Жена его, но вы только инфаркт не получите от радостной новости», - проглатываю правду.
Молчу, хоть это неприлично. Веду себя как невоспитанная или немая.
Мне так страшно, как никогда в жизни.
Пауза затягивается.
– Так это наша мама Саша, - невозмутимо заявляет Маруська, подмигивая мне. – Она теперь с папой жить будет, - невинной фразой выносит мне смертный приговор и, бросив бабушку, крепко обнимает меня за талию, как родную.
– З-з-дравствуйте, - тихо лепечу, виновато улыбаясь.
Побег провалился.
* Читайте БОНУС 18+ в сборнике "Взрослые игры" https:// /shrt/tcqP
Глава 17
Осознав, что терять мне уже нечего, опускаю ладонь на пушистую макушку девочки, поглаживаю и перебираю густые волнистые волосы. Крепче прижимаю ее к себе. Я и не подозревала, что так соскучилась по ней. Мы виделись всего один раз, на остановке, общались от силы минут десять, но сейчас… я встречаю ее, как самого близкого человечка. Сердце екает в груди, а уголки губ ползут вверх.
Она просто прелесть. И не скажешь, что это плоть и кровь несносного павлина, который не вовремя впал в спячку наверху. Впрочем, минувшей ночью Олег был другим, на себя не похожим…
Черт! Краснею.
Жар стремительно распространяется по всему телу. Мне кажется, я вся как на ладони, а свекровь читает мои мысли, в том числе и пошлые воспоминания о ее сыне.
– Александра? Да, Мария как-то упоминала вас, причем весьма тепло, - тянет Елизавета Андреевна и неспешно окидывает нас, стоящих в обнимку, изучающим, оценивающим взглядом. Прищуривается, будто размышляет о чем-то. Шумно хмыкает. – Однако я не знала, что у вас с Олегом все серьезно. К сожалению, мой сын держит в тайне личную жизнь. Не удосужился предупредить, что вы у него дома, - грозно цокает, а я принимаю ее недовольство на свой счет и невольно вздрагиваю. – Прошу прощения, если была резка или чем-то обидела, - неожиданно мягко произносит.
Извинения Высоцкой вгоняют меня в состояние шока. Я подсознательно готовилась защищаться от нападок и оскорблений, но… меня негласно приняли в семью? А я ведь не претендую!
Словно в наказание за мое сопротивление, Маруська ощутимо щипает меня за бок. Ойкаю, опускаю глаза, вопросительно выгибаю бровь. Запрокинув голову, маленькая заговорщица подает мне какие-то знаки, морщит нос, моргает, незаметно указывает на бабушку. Несколько секунд мне требуется, чтобы понять, что это не нервный тик, а намек быть вежливее и ответить Елизавете Андреевне.
– Нет, что вы, все в порядке, - бодро улыбаюсь, а Маруська устало и облегченно вздыхает.
– Проходите, я сделаю чай или кофе…
«Если вообще найду кухню в огромном доме Высоцкого», - сокрушаюсь про себя и украдкой оглядываюсь. Держать лицо все сложнее. Елизавета Андреевна раскусит меня в два счета, а потом проснется Олег и… даже предсказать невозможно, как он поведет себя.
– Не сегодня, Александра, - аккуратно отказывается она, в то время как я стискиваю губы, чтобы сдержать радостный всхлип.