И ведь даже почти не враньё, ведь не каждую неделю тебя пытаются убить. Так что, почти не соврала, почти.

– Я придурок, я знаю, Мейси, – большой палец коснулся подбородка, заставляя посмотреть Томасу в глаза, которые блестели и смотрели с нескрываемой заботой. И внутри что-то противно запищало, зашептало о том, что Коул никогда, никогда на меня вот так не посмотрит, никогда не проявит своих чувств вот так просто и открыто. –У тебя нет причин больше верить мне, то, что я сделал, нельзя простить, но пожалуйста не ври мне. Я знаю тебя и знаю, когда ты лжёшь. И это совсем не из-за Фиби, – он вздохнул. – Я думал пригласить тебя вечером куда-нибудь…

– Руки убрал, – я вздрогнула, заслышав за спиной привычный, уже до одури любимый рык дракона. Внутри что-то сжалось, заныло, и я почувствовала себя такой глупой! Как можно радоваться появлению того, кто унизил и растоптал за одну секунду?! – Я тебе не четко сказал, чтобы больше не видел рядом с моей невестой? – пророкотал, появляясь между нами.

И когда, когда он успел меня догнать, если тот злополучный город я покидала без него?

– Ты её не любишь. Она для тебя всего лишь очередная игрушка, пополняющая твою коллекцию. И не более, – глаза Томаса угрожающе сузились, а голос приобрёл стальные нотки, которые я раньше в нём не слышала.

Секунда. Грозный, утробный рык, а затем тяжёлый кулак опустился на лицо бывшего, повалив его на землю.

– Я сказал тебе: никогда больше не приближайся к Мейси! – отчеканил Коул, сверкнув глазами, и, ухватив за руку, потащил прочь по коридору, не дав даже возможности пискнуть, под любопытные взгляды адептов, шепотками которых наполнился коридор.

– Ты охренел?! – выдохнула, пытаясь дёрнуть рукой, но безуспешно. – После того, что ты мне предложил, ты ещё устраиваешься вот это.

Мейси, ты дура! Я должна на него злиться после всего, а внутри дурацкое ощущение, что вот, вернулся за мной, и, значит, наверное, я ему нужна?

Да и что толку-то…

– Это он охренел, – рыкнул Коул, сжимая мою руку в своей и таща по коридору на такой скорости, что, ещё немного, и начну развеваться в воздухе как флаг.

– Да какая уже разница. Если мы не умрём, через месяц ты женишься, – и внутри что-то заскреблось болезненно. Ложь. Я не смогу полюбить никого кроме него… Не сейчас уж точно.

Он замер, остановившись так, что я едва не полетела носом на пол, утянув за собой и разъяренного дракона. А затем сильные руки припечатали меня к стене, резко, заставив вздрогнуть всем телом и больно ударившись затылком, оставив перед собой лишь тёмные, полные гнева глаза.

– Я откажусь. Если отцу надо, пусть женится сам.

31.

– Что? – я хлопала глазами, уставившись на Коула. Он что сейчас сказал? Что не будет жениться на той… на той … девушке? Я не сплю?

Наверное, мне послышалось, и вообще всё это не по-настоящему? Потому что ну не может же он вот так внезапно, всего лишь за какие-то жалких пару часов так кардинально передумать?

– Мы… Мейси! – рыкнул, почти как в первый раз при нашем общении, тёмные глаза гневно сузились, продолжая буравить моё лицо злым взглядом, что продолжал полыхать огнём, прожигая всё моё нутро. – Ты слышала, – свёл брови, выдавливая из себя каждое слово явно с невероятным усилием. – Я на ней не женюсь.

Сердце ухнуло в область пяток, а голоса любопытных адептов, что сейчас явно наблюдали очередную сцену, для которой только попкорна не хватало, слились в единый шум. Это не сон, точно не сон? Вот только стена, больно царапающая мою шею, и руки, что припечатывали меня к ней, отчаянно напоминали о том, что это всё взаправду, но ведь и во сне бывает больно.

Он выдохнул, опустил руки и отодвинулся. И если я ждала, что Коул сейчас поступит не так, как делает Коул, то очень сильно ошибалась. Закинув самым бесцеремонным способом на плечо, он потащил меня дальше по коридору, привлекая ещё больше внимания к нашей парочке.

– Пусти, – зашипела, отчаянно взмахнув ногами в воздухе, понимая, что оказывать сопротивление бесполезно. И когда этот упрямый дракон делал то, о чём я его просила? И вообще когда Коул делал то, о чём его просили? Да, наверное, никогда. – Куда ты меня вообще тащишь?!

И нет, я совсем не хотела быть истеричкой или что-то вроде того, но всё ещё злилась. Может быть, не из-за предложения, а из-за Томаса. Потому что нельзя вот так просто бить людей, даже если хочется. Я нахмурилась, продолжая висеть на плече дракона, словно сосиска, понимая, что перемещение в кармане мне нравилось больше. Там хотя бы не было видно… минуты позора на глазах у всей академии.

– Туда, где нам никто не помешает, – послужило мне ответом.

В ту же секунду в метке что-то кольнуло, сначала слабо, будто бы укус комара, сосредоточившись в центре метки, распространяясь волной по телу, протекая по позвонкам и усиливаясь, нарастая, становясь почти невозможной. Хриплое дыхание Коула раздалось над самым ухом, прерывистое, болезненное.

— Нам нужно к лекарю, – слабо выдохнула, ощущая, как внутри всё скручивается от боли, распространяющейся по телу и не оставляющей без внимания ни одну его клеточку, терзая невыносимыми муками.