— Но, доктор Свонсон, горячий чай с лимоном поможет вам справиться с последствиями алкогольного опьянения, — серьёзно сказала медсестра, и её лицо выражало сочувствие.

— У меня похмелье! Мне срочно нужно выпить чего-нибудь горячительного, а не горячего! — возразил он, и в его голосе прозвучало отчаяние.

Наконец заметив Бедвира, он проорал:

— Кун! Почему ты выглядишь, как будто и не пил вчера, а я так, будто готовлюсь отправиться в холодильник к твоим пациентам?

— Закусывать нужно, — коротко бросил Бедвир, и в его голосе прозвучала усмешка. Он сел за стол и махнул мне рукой на соседнее кресло, словно приглашал меня к трапезе.

Доктор Свонсон тяжело вздохнул, продолжая массировать свои виски, — его действия были мучительными и неловкими.

— Ладно, какого чёрта ты пришёл? — спросил он, — И представь, в конце концов, своего спутника, — и в его голосе звучало раздражение.

— Дмитрий, — сказал Бедвир, подмигнув мне, — Следователь из полиции, прибыл насчёт вчерашнего трупа девушки, — и в его голосе прозвучала какая-то несерьёзность.

Доктор Свонсон сразу подобрался и сказал:

— Здравствуйте, Дмитрий, простите мне мой помятый вид, — его голос звучал более собранно и уважительно, — Чем могу вам помочь? Анализ крови мисс Гордон будет готов только через несколько дней.

— Нам нужно поговорить с твоим практикантом, которого ты посылал за бутылкой виски ко мне в кабинет, — сказал Бедвир, и его взгляд стал подозрительным.

— С каких это пор у меня есть практикант? — удивился Доктор Свонсон, — Хотя не спорю, иметь своего мальчика на побегушках, было бы неплохо, — и в его голосе прозвучала мечта. Мы с Бедвиром удивлённо переглянулись, и в наших глазах отразилось полное недоумение.

— А кто же тогда выходил из твоего кабинета? — спросил я у него, и мой голос звучал растерянно.

— Похоже, вор желудей в баночках, — ответил Бедвир, и в его голосе прозвучала ирония, — Пошли к охраннику, проверим камеры наблюдения, — и в его словах промелькнула надежда на то, что мы сможем пролить свет на эту таинственную ситуацию.

Попрощавшись с доктором Свонсоном, мы вышли в коридор, и, закрывая дверь, я услышал, как Эрни закричал, — его крик был полон негодования и гнева:

— Ты что за таблетки мне дала? В них же парацетамол! Хочешь, чтобы у меня печень отказала!

Усмехнувшись, я последовал за Бедвиром, словно шёл навстречу приключениям. Вскоре мы дошли до комнаты охраны, — не став объяснять охраннику причины, мы просто попросили посмотреть записи видеокамер за последний час, как будто эта комната была какой-то священной. Охранник ответил, что это невозможно из-за сбоя в системе, — и в этот момент я почувствовал, как меня охватывает разочарование. Увидев наши кислые физиономии, он заметил, что сейчас всё в порядке и сбой устранён, и в его голосе прозвучала надежда, — система работает в штатном режиме. Махнув рукой, мы с Бедвиром вышли на улицу, словно покинули какой-то душный и мрачный мир. Он вытащил из кармана пустую пачку сигарет и, с досадой смяв её, выбросил в урну, — этот жест выражал его разочарование и раздражение. Я протянул ему свой “лаки страйк”, словно предлагал ему немного успокоиться. Взяв у меня сигарету, он достал старую бензиновую зажигалку и с наслаждением закурил, — в его движениях чувствовалась грусть и задумчивость. Через некоторое время, что мы курили, Бедвир произнёс, и его голос звучал хрипло и устало:

— Уж не знаю, зачем ему эта банка с желудем, но его поведение точь-в-точь, как у преступника, который избавляется от улик.

— Похоже, мне ещё предстоит с этим разобраться, — сказал я, и в моём голосе прозвучала твёрдость.

— Удачи тебе, если будут какие-либо вопросы, обращайся, чем смогу, тем помогу, — сказал Бедвир, отправив свой окурок прямо в мусорный бак, словно избавляясь от какой-то тягостной ноши. Он отдал мне папку с информацией по Эне Гордон и, махнув мне рукой, скрылся за дверью, оставив меня одного наедине со своими мыслями.

Уже сидя в автобусе, ехавшем до центра, я прокручивал в голове всё, что произошло, и раскладывал все по полочкам, когда понял, что забыл взять у Бедвира его номер телефона.

Во время поездки я сидел, уткнувшись в смартфон, зависнув на порталах, посвящённых шотландской культуре, словно искал там ответы на свои вопросы, — я отследил ближайшие мероприятия на афише города, также скачал подробный путеводитель, так как возможности GPS не могли предоставить полную информацию об окружавших меня зданиях на маршруте, и в этот момент я почувствовал, как меня начинает захлёстывать тревога. В путеводителе я узнал, что музей Перта находится на Джордж-стрит, и мне будет проще пройти по набережной, — эта новость меня немного успокоила.

Прислонившись к стеклу, я наблюдал за проносившимся пейзажем, словно смотрел в окно другого мира. Я обдумывал утреннюю встречу с тенью, и в моей голове возник хаос. Скажи мне кто-нибудь, что я поверю в существование сказочных существ и мифических богов, — я бы рассмеялся ему в лицо, как будто он рассказывал мне небылицу, — за всю свою жизнь я не замечал даже намёка на потусторонние явления.

Ещё в детстве, когда мне было пять лет, я помню, как в цирке я пищал от восторга, когда фокусник вытаскивал кролика из пустой шляпы или, затаив дыхание, наблюдал, как он вонзал шпаги в короб, где сидела его ассистентка, — это казалось мне настоящим чудом. После выступления я убежал за кулисы, чтобы пообщаться с так поразившим меня волшебником. Аккуратно заглянув за ширму, я увидел, как он заталкивает в пружинный механизм, находящийся в рукаве, цветы, — потом он открыл короб, в который втыкал шпаги, и, сняв одну из стенок, начал протирать потайное отделение. Я понял, что все его чудеса были обманом, и в моей душе поселилось разочарование. Не выдержав, я подбежал к нему и спросил:

— А вы умеете показывать настоящие чудеса? — сделал я ударение на слове “настоящие”, желая докопаться до истины.

Фокусник, повернув голову, ослепительно мне улыбнулся и сказал:

— Конечно, малыш, чудеса существуют, — и, подхватив трость, он щёлкнул пальцами, и у него в руке оказался букет роз — те самые, которые он пять минут назад заталкивал себе под рукав, — и я понял, что все его чудеса были лишь ловкими трюками.

После того случая я перестал ходить в цирк и верить во всякую мистическую чепуху, но последние события заставили меня пересмотреть свои взгляды, — словно я проснулся от долгого сна.