– Прогресс налицо, Бенджамин. Мне нужно всего-навсего немного времени. Когда я решу, что результат уже можно предъявить, ты первым об этом узнаешь.

Министр резко меняет тон.

– Ты меня не поняла: после этого инцидента у нас не остается времени. Мне срочно надо побывать у тебя в лаборатории, чтобы растолковать потом президенту, чего ты добилась.

– Еще рано! – возражает Алиса.

– Если ты меня туда не пустишь, то я больше не смогу тебя финансировать.

Она смотрит ему в глаза.

– Это угроза?

Он выдерживает ее взгляд. Она, раздраженно сопя, отворачивается.

– Как хочешь. Приходи. Кто платит, тот заказывает музыку. Но предупреждаю, тебе может не понравиться…

– В Национальный музей естественной истории, пожалуйста, – приказывает министр своему водителю.

За стеклами бегут умытые дождем парижские улицы. Провожая взглядом городской пейзаж, Алиса произносит со вздохом:

– Ох как не понравится…

Они шагают по галерее «Эволюция».

Чучела выставлены здесь в затылок друг другу, начиная с самых мелких и кончая самыми внушительными. Можно подумать, эволюция не ведает иного критерия, кроме размера.

Вместо глаз у чучел животных стеклянные шарики, отчего у всех до одного пустой неподвижный взгляд.

Алиса Каммерер ведет Бенджамина Уэллса по лабиринтам огромного здания. Они спускаются в подвал с замысловатыми коридорами.

В воздухе летает пыль. Министр чихает.

– Сюда мало кто заглядывает, – объясняет Алиса. – Кстати, ты так и не объяснил мне, как вы сумели определить личность журналиста.

– Ты про Диего Мартинеза? Охрана нашла на полу его смартфон, к тому же он попал в объективы камер видеонаблюдения. Он не надел ни капюшона, ни маски.

Бенджамин останавливается, достает свой мобильный и показывает Алисе видео с журналистом, шныряющим по коридорам музея.

– Сторож не сразу на него среагировал, вот он и успел скрыться.

Они идут дальше и останавливаются перед дверью с номером 103. Караульный узнает министра, отдает честь и впускает его вместе со спутницей.

– Хорошо еще, что Диего Мартинез действовал аккуратно и не испортил замок, – говорит ученая. – Следов взлома не осталось.

– Я ознакомился с его уголовным прошлым. Он – бывший взломщик, переквалифицировавшийся в журналиста – охотника за сенсациями.

– Какой он, этот твой папарацци? Лучше, чтобы я смогла его опознать, если он за мной увяжется.

Бенджамин опять достает смартфон и показывает фотографии криминалистической идентификации Диего Мартинеза, сделанные перед первой его тюремной отсидкой: одна анфас, две в профиль. На щеке у Диего длинный шрам в форме буквы Y. Из-за испанских имени и фамилии и тюремных снимков Алиса готова усмотреть в нем сходство с колумбийским королем наркоторговли Пабло Эскобаром.

Она достает из кармана ключ, отпирает дверь и зажигает в лаборатории свет. На широком столе посреди комнаты красуется толстая папка с надписью «МЕТАМОРФОЗА».

Алиса отпирает еще одну дверь, ведущую в коридор с тремя дверями: A, D, N.

– Поглядим, что там у тебя за эксперименты… – бормочет Бенджамин.

Алиса открывает дверь комнаты N и включает свет. Бенджамин таращит глаза на стеклянный куб с водой в три метра высотой, полный синеватых водорослей, и опасливо приближается к нему.

Тут же из-за стеблей появляется существо, которое министр сначала принимает за обезьяну. Правда, обезьяна довольно странная: во рту у нее форель.

Уэллс невольно шарахается, потом берет себя в руки. Примат упирается ладонями с перепонками в стенку аквариума. У него гладкая блестящая кожа синевато-серого цвета. Он широко улыбается, выпускает из зубов рыбину и дружески подмигивает.

– Полюбуйся на результат своего финансирования, – предлагает Алиса.

Потрясенный Бенджамин Уэллс не сводит глаз с аквариума.

– Это то самое чудище, которое видел журналист?

– Это не чудище, а помесь обезьяны и дельфина. Пока что я окрестила его по-научному Macacus aquarius, но на самом деле его зовут Эжен, в переводе с греческого это значит «с хорошими задатками».

Она поворачивается к гибриду и приветливо машет ему рукой.

– Привет, Эжен.

Обезьяно-дельфин улыбается еще шире, обнажая острые зубы, как будто с желанием произвести хорошее впечатление.

Чтобы успокоить министра, Алиса спешит объяснить: