— Нет, — повторила я более твердо.

— Красотка, — прохрипел Джей-Джей, его рука снова нашла мою, и его медово-карие глаза наполнились слезами, когда он посмотрел на меня с такой болью в сердце, какую я никогда не считала возможной. — Мы оставались там несколько дней. Мы не спали, почти не ели… мы только и делали, что копали и копали, но прошло слишком много времени. Завалы стали слишком прочными. Власти отменили поиски выживших и…

— Нет! — Я закричала на него, вырывая свою руку из его и отвешивая ему пощечину, когда он попытался взять ее снова.

Джей-Джей дернулся назад, почувствовав, как моя ладонь ударила его по щеке, и боль в его глазах пронзила меня, как лезвия бритвы, но мне было все равно. Потому что этого вообще не должно было быть. В этом не было никакой необходимости.

— Я чувствую его, — прорычала я, ударяя себя в грудь над сердцем так сильно, что стало больно. — Он все еще здесь, а это значит, что он все еще где-то там. Так что перестаньте так на меня смотреть и давайте пойдем и найдем его.

Я схватилась за пластырь, удерживающий иглу в моей руке, и выдернула ее, выругавшись от боли, но сбросила с себя одеяло, даже не взглянув, чтобы посмотреть, насколько сильно у меня идет кровь.

Мне просто нужно было выбраться отсюда. Я должна найти его. Эта боль в моем сердце была связана с ним, и она притягивала меня к нему. Все, что мне нужно было сделать, это вернуться туда, и я знала, что разберусь во всем. Он ждал, что мы его спасем. Я чувствовала это. И я не собиралась его подводить, какое бы дерьмо ни произошло между нами.

Фокс и Джей-Джей схватили меня, пытаясь вернуть обратно в кровать, но я ударила их по рукам и оттолкнула, игнорируя то, что они говорили мне, и сосредоточившись на единственном, что имело значение.

Чейз был где-то там, и я была нужна ему.

Это было все, что меня волновало.

Я вскочила с кровати, но при попытке встать у меня вырвался крик, ноги подкосились, и я рухнула на пол.

Боль пронзила мои ступни и ноги, что было явно результатом часов, которые я провела взаперти в том аду в этих гребаных туфлях, неспособная сделать ничего, кроме как стоять в них и биться о стены в агонии.

Сильные руки обхватили меня и подняли с пола как раз в тот момент, когда дверь распахнулась и в нее поспешно вошли несколько медсестер и врач.

— Отпусти меня, — потребовала я, сопротивляясь Фоксу, когда он положил меня на кровать, не обращая внимания на то, как мои ногти впивались в кожу его рук, пока я билась и пыталась заставить его отпустить меня.

Я смутно осознавала, что Джей-Джей информирует медсестру о происходящем, и люди суетятся вокруг меня, пока Фокс прижимает меня к матрасу и использует свой вес на моих плечах, чтобы удержать меня там.

— Мы дадим ей успокоительное, — сказал доктор между моими воплями, и я начала ругаться.

— Отпусти меня! — Я закричала. — Предупреждаю тебя, Фокс, я никогда не прощу тебе этого, если ты не отведешь меня туда! Мы нужны ему! Мы нужны Чейзу!

Фокс шикнул на меня, и его глаза наполнились эмоциями, когда в мою руку вонзилась острая игла.

— Тебе нужно отдохнуть, колибри, — сказал он, его хватка на мне ослабла только тогда, когда наркотики начали отнимать силы у моих конечностей, и все, что я могла сделать, это свирепо посмотреть на него, откинувшись на спинку кровати.

— Мне так жаль, красотка, — выдавил Джей-Джей, переплетая свои пальцы с моими, пока я долго моргала.

Я перевела взгляд на него, и слеза, наконец, вырвалась из-под моего контроля и покатилась по моей щеке.

— Он спас меня, — выдохнула я, мой голос был таким тихим, что даже я не могла его расслышать, и брови Джей-Джея нахмурились, когда он наклонился, пытаясь расслышать слова.

Я моргнула еще раз, и на этот раз уже не смогла открыть глаза. Мои пальцы ослабли в хватке Джей-Джея, и единственное, с чем я осталась в темноте, была боль.

Воспоминания о мальчике, которого я потеряла, всколыхнулись в моем сердце, и я выскользнула из сознания: два ярко-голубых глаза смотрели в мою душу из того уголка моего сердца, который всегда будет принадлежать Чейзу Коэну.

Он спас меня.

А теперь его нет.

Проходили недели, и я чувствовал, что мою грудь словно зажали в тиски, металл сжимал мое сердце все туже и туже день ото дня. Джей-Джей все еще злился на меня, а Роуг казалась такой сломленной, что я не знал, что делать. Я пытался совместить управление Командой и нападения банды Шона по всему городу, одновременно пытаясь наладить подобие чего-то нормального в своем доме. Это было невероятно тяжело и изматывало меня, каждое мгновение каждого дня было очередным испытанием, которое мне приходилось выдерживать.