Заглянув в комнату брата, улыбнулась. Он не спал.

— Сейчас будет поздний обед. Рагу, рис, йогурт и чай. Прости, но хлеба пока нет.

— Вивианна, а тот господин в капюшоне не заходил? — уплетая за обе щёки мою стряпню, спросил Эштон.

— Нет, не был. Думаю, что мимо шёл и зашёл. Разовая акция, так сказать. Серебряные придётся зарабатывать другим способом.

Мальчик поник, но вновь поднял голову:

— Заработаем!

— Эштон, скажи, а ты не помнишь, по какой цене тогда продавали консервы на ярмарке?

— Ты что! Откуда? Но думаю, что не меньше серебряного. А что, ты хочешь попробовать продать?

— Да, думаю, в лавку сходить и предложить. Сам сказал, что картинки яркие и привлекательные. Вдруг купят? А я взамен посмотрела бы хлеб, другие продукты и одежду на осень.

— Одна не ходи. Завтра, как поправлюсь, вместе пойдём, — уверенно произнёс мальчик. — А где хранитель?

— Спит. Поделился магией, восполнил мои бытовые чары, чтобы продукты пораньше появились, — я всё ещё не решалась рассказать мальчику про телефон. — Надеюсь, что к утру испеку пирожки с яйцом, луком и, возможно, с картошкой. Или пирог испеку.

— Жаль, что спит, — Эштон посмотрел на дверь.

Поняв, что ему нужно в туалет, помогла подняться, попросив не наступать на больную ногу, на трёх мы добрались до места.

— Ложись, тебе нужно набираться сил, — вернувшись, попыталась укрыть брата.

— Да выспался я. Ничего не болит. Скучно.

— Хочешь, я расскажу тебе сказку? Мне мама в детстве часто их рассказывала на ночь.

— Тебе? А мне почему не рассказывала? — надулся Эштон, а я поняла, что проговорилась. — Рассказывай.

Мальчик устроился поудобнее, я села на край кровати. Пока не пересохло в горле, пересказывала сюжет про известного сыщика, сделав поправку на магический мир.

— Вивианна, какие интересные приключения! Никогда не слышал! — стоило мне замолчать, как Эштон начал теребить край моего рукава. — А расскажи про него ещё?! Поймает ли он этого ужасного профессора?!

— Эш, я устала и хочу есть. Давай завтра? — взмолилась в ответ.

— Конечно, иди отдыхать. Солнце уже село, — обеспокоился мальчик. — Но завтра обязательно расскажи.

— Там историй не на один вечер, — выходя, махнула рукой.

Первым делом решила проверить продукты, и какая радость, они были доставлены. Решительно всё убрала в холодильник. Утром встану и приготовлю пироги. Сейчас силы покидали моё слабое тело, а глаза закрывались против моей воли.

Проверив, хорошо ли закрыты двери и окна, легла спать. Из-под подушки донеслась тихая музыка.

Протянув руку, посмотрела. Телефон сжалился над попаданкой и дал доступ к скаченным мною песням. Под мой любимый плей-лист я наконец-то уснула.

Рано утром проснулась из-за шума, доносившегося с кухни.

— Эштон! — с возмущением посмотрела на мальчика, намывавшего картофель. — Ты зачем в подвал спускался?! Как твоя нога?!

— Виви, прости, что разбудил, — извинился братец, но в его глазах не промелькнуло и искры раскаянья. — Доктор сказал, что утром можно будет вставать.

— Но не нагружать ногу! Была дана рекомендация: «Поберечь себя»!

— Вивианна, моя нога полностью зажила, кость срослась. Не трясись так сильно надо мной. Всё хорошо. Я уже и яйца поставил варить. Хочу помочь тебе испечь пироги.

— А, точно, пироги. Муки-то нет, — но тесто их холодильного шкафа достала. — Пока оно согреется и поднимется, сходим в лавку.

— Ты всё же решила продать консервы?

— Не только консервы, — кивнула, уходя умываться. — И крем для рук в жестяной банке. Помнишь, такая синяя и круглая?

— Точно. Богатые девушки могут заинтересоваться. Виви, ты те палочки захвати, — призадумавшись, я поняла, что он говорит о ватных палочках. — Если ещё упаковку не открыла.

— Вряд ли они кого-нибудь заинтересуют, — с сомнением посмотрела на брата.

— Да точно заинтересуют. Предложим в лавке красоты. Там продают всякие помады, румяна и пудры.

Оделись мы быстро. Прохладное осеннее утро так и шептало: «Куда собрались? Идите домой, в тепло и уют». Вновь взяли старые прабабушкины вещи. Попыталась отдать платок брату. Тот отказался, твердя, что ему не холодно, хотя у самого на руках гусиная кожа и волоски приподнялись. Моё сердце сжалось от жалости.

— Эштон, останься дома. Я быстро сбегаю, продам и вернусь.

— Нет, одну я тебя не отпущу! Идём! — он уверенно прибавил шаг.