– Аромат приятный, – он принюхался к пакетику со специями.

Рис на гарнир пришлось промывать Эштону. Много решили не варить, в этом мире рис произрастал, но, по словам брата, его ели только в богатых домах, да и то редко, так как привозили из далёких стран.

Доведя промытый рис до кипения и выбрав самый маленький огонь, вернулись к рыбе, чуть ранее Эш включил духовой шкаф, всё тот же зелёный свет, без запаха и шипения. Не выдержав, поинтересовалась, как Чёрная слеза и в холодильнике, и в плите одновременно, если, по словам брата, камень только один.

На что подросток рассмеялся:

– Вивианна, тебе скорее нужно вернуть утерянную память. Смотри, – он нажал на боковую панель, та чуть отскочила в сторону, будто на пружинках. Внутри находилась ёмкость, наполненная порошком. – Магический шлак, смешанный с пылью Чёрной слезы. Стоит недорого, хватает примерно на месяц.

Вернув боковую панель на прежнее место, Эштон перевёл взгляд на меня.

– Ты чего?

– Виви, а где ты научилась готовить такую рыбу?

– На кухне, ещё в доме родителей, – брат удивился. – Думаешь, я только и могла, что танцевать да вышивать? Иногда пробиралась на кухню и смотрела, как готовит повар.

– Виви, так к тебе память вернулась? – мальчик резко обнял меня за талию, а я поняла, что завралась. Лучше было сказать, что не помню.

– Нет, братец, память не вернулась, но когда ты спросил, ответ сам соскользнул с языка, значит, так всё и было. Ой, пора рыбу в духовой шкаф ставить, – попыталась перевести разговор.

Противни были лишь больших размеров, но нашлась сковорода без ручки, смазав ту подсолнечным маслом, выложила рыбу, сверху промазала сметаной и отправила в духовку. Через полчаса от перекладываемой в тарелки ароматной рыбки приходилось сглатывать слюну. Красивая, поджаристая, она так и просилась на язык.

Наше прекрасное блюдо, состоявшее из риса и рыба, украсили мелко порезанные укроп и зелёный лук.

– Приятного аппетита, – улыбаясь, пододвинула к себе дымящуюся кружку чая и, предвкушая первый нежный кусочек рыбки на языке, потянулась к вилке. Но не успела ничего сделать, как скрипнула входная дверь. – Кто это? Эштон, ты не починил засов?

Послышался звук отодвигающейся скамьи.

– Почему так пыльно? – донеслось из зала.

– Я рано утром выходил оглядеться, выкинул мусор и, похоже, забыл закрыть дверь.

Пришлось отложить столовые приборы и выглянуть в зал.

А посетитель времени не терял, заняв одно из мест возле мутного невымытого окна.

– Добрый день, господин.

Подойдя поближе, попыталась рассмотреть лицо вошедшего гостя. Но тот отчего-то скрывал его под капюшоном. Не знаю, во что он был одет, длинный в пол чёрный плащ скрывал фигуру, видны были лишь носки то ли ботинок, то ли сапог.

В ответ молчание.

– Мы не работаем, таверна закрыта, прошу прощения, покиньте наш дом, – от его молчания становилось не по себе.

Эштон оглянулся в сторону кухни, никак надумал за ножом вернуться, но в этот момент послышался тихий звон, на столешнице закрутилась серебряная монета. Эштон громко выдохнул.

– Чем так вкусно пахнет? Подайте, сдачи не нужно.

– Мы закрыты…

– О, вы зашли именно тогда, когда из печи вынули ароматную жареную рыбу. На гарнир рис. Так как у нас всё по-домашнему, то разнообразия нет, – перебила Эштона, готового потерять серебряный.

Ничего, перетерплю, потом рожки себе сварю, а рыбу и завтра поем в виде супа.

Эштон, поняв свою ошибку, спрятал монету в карман.

Через минуту перед странным посетителем стояла не тронутая мною тарелка с едой, горячий чай, сахарница, тонко нарезанный лимон на блюдце.

– Приятного аппетита, хлеба нет, так что не обессудьте.

Посетитель не спешил есть, пока мы были рядом. Чтобы не смущать мужчину, мы тихонько ретировались на кухню.

Не прошло и двадцати минут, по моим внутренним часам, как дверь вновь скрипнула. Необычный посетитель покинул нашу «закрытую» таверну.

– Странный какой, от одного его присутствия мурашки по телу побежали, – прошептала я, наблюдая за тем, как Эштон закрыл дверь на засов.

Так как в кастрюле оставалось немного риса, мальчик, не спрашивая разрешения, разложил свою порцию на две тарелки, добавив остатки ароматной крупы.

Я и забыла, что в теле Вивианны, ем как воробушек, свою порцию доедала с трудом, последний кусочек рыбы запивала чаем, только бы проскользнул.

Посуду мне, конечно, не разрешили мыть, отправив в комнату отдохнуть. Всё же какой хороший брат Вивианне достался, заботливый, любящий, без него не знаю, что бы я и делала.