В нижней части шкафа находились два глубоких ящика, и Джонас сначала открыл верхний. Все было для удержания - веревка, наручники, «смиритель» и много кожи.

– Да, - сказал Джонас, перебирая их.
– Да, да, да. Что угодно из этого. Я люблю быть в ловушке.

– Ну, это хорошие новости, - сказал Чарли.

Джонас выдвинул нижний ящик, в котором было полно кожаных вещей - жилеты, сбруя, штаны и пара шляп.

– О, боже мой, да.
– Джонас вытащил пару штанов и протянул их Чарли, широко раскрыв глаза.

– Хочешь, чтобы я их надел?

– Да, сэр.

Чарли повернулся к нему спиной, все еще испытывая неловкость из-за того, что Джонас видел его совершенно голым при ярком освещении комнаты. Он надел штаны, под которыми ничего не было. Он добавил жилет, чтобы скрыть свою талию, и пару тяжелых ботинок. Когда он обернулся, Джонас, обнаженный, сидел на краю кровати, опираясь на руки. Увидев Чарли, он сел, оглядывая его с головы до ног с неприкрытой похотью в глазах. Прошло много времени с тех пор, как кто-нибудь так смотрел на Чарли, и он должен был признать, что это творило чудеса с его самолюбием.

– Господи, Чарли, - сказал Джонас хриплым голосом.
– Пожалуйста, скажи, что собираешься трахнуть меня в этом.

– Тебе лучше в это поверить.

Сначала он достал из шкафа еще одну вещь, металлический прут метровой длины с манжетами на каждом конце. Джонас даже не взглянул на него, когда Чарли подошел к кровати. Он положил руки Чарли на бедра и посмотрел на Чарли сквозь ресницы, ожидая приказа. Несомненно, ожидая, что ему прикажут отсосать у Чарли. Но вряд ли Чарли стал бы отдавать такой приказ. Не то чтобы ему не нравился минет, но он скорее делал его, чем получал.

– Забирайся обратно на кровать и ложись, - сказал Чарли.

В глазах Джонаса промелькнуло удивление, но он сделал, как было велено. На каждом конце перекладины были толстые кожаные манжеты. Чарли застегнул их на лодыжках Джонаса. Запястья Джонаса можно было пристегнуть наручниками либо к середине перекладины, либо к ее краям. Чарли выбрал последнее. В результате колени Джонаса были высоко и широко разведены, а руки зажаты.

– Как тебе это?
– Спросил Чарли.

Хотя он уже знал ответ. Джонас уже нетерпеливо пыхтел, его член стоял по стойке «смирно».

– Отлично, сэр.

– Хорошо.
– Самое замечательное в штанге было то, что Чарли мог менять угол наклона, подтягивая штангу к себе или толкая ее вверх, к груди Джонаса.
– Когда твой оргазм будет слишком близок, ты скажешь «подожди», понял?

– Да, сэр.

– Не откладывай, пока не станет слишком поздно. Как только будешь близко, скажи «подожди».

– Я так и сделаю, сэр.

– Хороший мальчик.

Чарли растянулся на кровати, уткнувшись лицом в бедра Джонаса. После секса прошлой ночью и еще раз сегодня утром от паха Джонаса исходил густой мускусный запах, и Чарли наклонился ближе, уткнулся носом в мошонку Джонаса и глубоко вдохнул. Он любил этот запах. Он мог бы довести себя до оргазма, просто лежа там, прижавшись бедрами к кровати и уткнувшись носом в плоть Джонаса.

Но он намеревался продлить это занятие подольше.

Он приподнял бедра Джонаса, чтобы добраться до входа. Он безжалостно атаковал Джонаса, посасывая, облизывая и проникая в него. Если и было что-то лучше запаха мужского паха, так это стоны мужчины, когда Чарли ласкал его ртом. Он трахал Джонаса языком снова и снова, пока Джонас не начал задыхаться и умолять.

– Сэр. Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Только тогда Чарли придвинулся поближе, чтобы попробовать на вкус мошонку Джонаса, втягивая его яички в рот по одному, перекатывая их по небу. Затем он двинулся дальше, вдоль ствола члена Джонаса, обводя его вокруг кончика, прежде чем, наконец, глубоко вобрать его в себя.

Джонас застонал, звук вырвался откуда-то из глубины его горла, когда Чарли начал сосать его, обрабатывая член снова и снова, пока Джонас не выдохнул:

– Подождите, сэр! Чарли. Подожди, подожди, подожди!

Чарли отстранился, и разочарованный стон Джонаса заставил его рассмеяться.

– Я могу остановиться, если хочешь.

– Нет! Боже, нет, сэр. Пожалуйста. Прости. Не останавливайся, не останавливайся, не останавливайся...

Чарли рассмеялся и снова принялся за работу над входом Джонаса. Больше всего Чарли привлекал звук. Это было единственное, что он ценил в Тейлоре, то, как много шума он производил. Джонас ничем не отличался. Чарли нравилось слушать его глубокие, гортанные стоны и тяжелое дыхание. Джонас бесстыдно умолял, называя Чарли «сэр», «хозяин» и «папочка» попеременно. Он хныкал, стонал и задыхался, и Чарли наслаждался этим, его уши тонко улавливали громкость и тембр. В конце концов, он смог бы сказать, когда Джонас вот-вот кончит. В конце концов, он узнал бы об этом даже раньше, чем Джонас, и был бы готов к этому. Но пока он был на стадии изучения. Он потратил много времени, переходя от входа Джонаса к его члену и обратно.

– О Боже, о Боже, о Боже, - выдохнул Джонас.
– Я не знаю, сколько еще смогу сдерживаться, хозяин. Я так близко. Я так близко. О Боже...

Чарли продолжал сосать член Джонаса, погружая в него два пальца. Джонас вскрикнул еще громче, чем раньше, дергая запястьями в наручниках.

– О боже!

Чарли продолжал сосать. Продолжая двигать рукой, он жестко трахал Джонаса двумя пальцами, пока Джонас не потерял дар речи. Пока его слова не иссякли, и не осталось ничего, кроме безумных, отчаянных звуков, вырывавшихся из его горла, первобытных вздохов и хрюканья, вырывавшихся из него в такт толчкам Чарли. Наконец, он издал искаженный, сдавленный звук, который, возможно, был именем Чарли.