Чарли обнял Джонаса за плечи и повел к двери.

– У меня есть идея. Как ты относишься к тому, чтобы заглянуть в пивную?
– Он поймал вопросительный взгляд Джонаса.
– Не волнуйся. Я написал Грею и точно знаю, что его там не будет. Уоррен работает. Фил сейчас живет в Голдене, так что нам не о чем беспокоиться. Обещаю, после этого ты почувствуешь себя лучше.

Джонас прикусил губу, затем, казалось, взял себя в руки. Он засунул руки в карманы пальто.

– Новый парень Грея будет там?

Чарли решил, что сейчас не время напоминать ему, что Эйвери был не просто парнем Грея. Он был его мужем.

– Эйвери будет играть. Но зал будет переполнен. Он даже не узнает, что мы там.
– Они сели в машину, и Чарли направил их к дому.
– Мы не обязаны. Это было просто предложение.

– Признаюсь, мне любопытно. И пиво в данный момент звучит чертовски заманчиво.

– Мы уйдем, как только закончится шоу. Если хочешь, раньше.

– Пока никто не спрашивает меня о моей системе выживания, я в игре.

Глава 11

Само по себе тестирование было изнурительным. Но хуже всего было то, что Джонас был теперь на шаг ближе к операции. И как бы он ни старался, он не мог преодолеть ужас, который вселяла в него эта мысль. Большую часть времени он старался вообще не думать об этом. Но психологическое тестирование заставило его задуматься об этом в мельчайших подробностях. Они снова и снова спрашивали Джонаса, как он относится к операции. Последнюю часть психологического тестирования он провел, сложив руки на груди, чтобы не грызть ногти.

Он никогда бы не справился с этим. Одной мысли об этом было достаточно, чтобы его затошнило.

Он сделал несколько медленных глубоких вдохов, пытаясь выбросить все это из головы. Он почувствовал себя лучше к тому времени, когда они въехали на парковку «Тап Хаус», которая была переполнена.

– Сейчас он выступает всего три раза в неделю, - сказал Чарли, - но обычно там полно народу.
– Он припарковался, заглушил двигатель и повернулся к Джонасу.
– Ты уверен, что не против?

– Конечно.

Чарли, вероятно, беспокоился, что встреча с новым любовником Грея расстроит его, но Джонасу было любопытно больше всего на свете. Что за парень мог заставить Грея Андино посвятить себя ему и только ему на всю оставшуюся жизнь? Возможно, у Джонаса был небольшой оттенок раздражения, осознание того, что он был недостаточно хорош для Грея. Что его отвергли и забыли. Но по горячим следам пришло облегчение. Жить с Греем было утомительно, как будто каждый день подвергался психологическим испытаниям. Трех лет ощущения собственной неполноценности оказалось более чем достаточно. Когда он, наконец, порвал с Греем и съехал, он не был опечален или убит горем. Возможно, он был зол. Но больше всего на свете он чувствовал себя освобожденным.

Кем бы ни был Эйвери, у него мог быть Грей, и у него было больше власти. Джонас только надеялся, что бедняга точно знал, на что идет. Остаток жизни ему придется иметь дело с маниакальной настойчивостью Грея? Ни за что. Джонас предпочел бы сражаться с аллигаторами со связанными за спиной руками, чем столкнуться с такой участью.

Он услышал музыку еще до того, как Чарли открыл дверь. Это была песня Долли Партон «С 9 до 5», и вся толпа кричала «с ума сойти, если вы позволите» в конце припева, когда они вошли.

Чарли рассмеялся.

– Это что-то новенькое.

Джонас остановился в дверях, его взгляд упал на сцену в центре зала. На ней стояли два инструмента, один - большой рояль, другой - вертикальное пианино. На последнем играл мужчина в костюме, на вид лет сорока пяти. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что второй был мужем Грей.

Он был молод, Джонас предположил, что ему было лет двадцать пять, и у него были ярко-фиолетовые волосы, которые торчали вверх и удерживались на месте с помощью изрядного количества косметики. Во время игры он стоял и пел в микрофон следующий куплет.

Боже, он выглядел счастливым. Джонас и представить себе не мог, что кто-то, живущий с Греем, может быть таким беззаботным.

– Пойдем, - сказал Чарли, тронув Джонаса за локоть.
– Возьмем пива.

Большинство деревянных столиков для пикника были заняты, но только не стоячие места. Пройти через зал к бару было несложно.

– Чарли!
– Чернокожая женщина за стойкой выглядела крепкой, как гвоздь. В зависимости от компании, Джонас мог бы назвать ее мужеподобной.
– Мы не видели тебя целую вечность. Добро пожаловать обратно!