***

Путь назад был долог. Как за счет того, что теперь Братец Хач буксировал пристыкованного к нему Белого Призрака, так и благодаря тому, что наемники решили на первых же более-менее подходящих верфях немного подлатать спасенный корабль. Счет, конечно же, был записан на клан Корви. Плюс, кто бы сомневался, их ожидали «Дрожание Эфира», которые сначала вновь пристроились вслед наемному охотнику, действуя на нервы одним своим присутствием, а потом и устроили безобразное разбирательство как раз на тех самых верфях, где было решено подлатать Белого Призрака. Шпики состряпали кляузу портовой страже, где намекнули на участие «Охотников Аароны» во всяких незаконных непотребствах, и потребовали разобраться в происхождении того корабля, что буксировал Братец Хач. Благо, на борту был Найрэ со всеми необходимыми бумагами. Так что, представитель семьи Корви благополучно разрешил конфликт с местной стражей, которая, вполне разумно, решила, что обвинять джентельдрейка Корви в краже охотника семьи Корви – верх идиотизма. Правда, самим «Дрожанию Эфира» за этот инцидент ничего не было. Они так сформулировали свою кляузу, что не подкопаешься: ни в чем они наемников напрямую не обвиняют, а только просят представителей Закона обратить внимание на странные действия наемной кампании. В общем, эти грифособаки продолжили совать свой клюв в дела «Охотников Аароны».

Зато, по возвращению к заказчику, кампанию ждали радушный прием и пышные чествования. Ну, и жирный кус, разумеется: ни патриархи Корви, ни сам Лаварэ обманывать не стали, и «Охотники Аароны» получили честный расчет. Что подняло наемным мечам настроение лучше всяких славословий, на которые заказчик и местная знать тоже не скупились. Заодно, комендант Лакари, тоже принимавший немалое участие во всем этом праздничном шуме-гаме, прозрачно намекнул, что он, как и обещал, известит остальных комендантов сектора о случившемся, и кампания теперь на особом счету у Флота.

Что же касается тех, кто к кампании отношения не имел, то Найрэ Корви сошел с борта Братца Хача, и был принят семьей с немалым почтением. Похоже, это задание еще и было для него инициацией в полноправные члены клана. На что леди Аарона ответила уклончиво: «Теперь он может оспорить свою невесту.» Белый Призрак тоже был принят кланом Корви, и занял место на верфях, где его должны были отремонтировать и модернизировать. Корви, судя по отношению их патриархов к возвращенному охотнику, свои корабли ценили. Что же до леди Первопроходицы, то она тоже сошла на станцию, мотивировав это тем, что ее контракт – фикция, и, на самом деле, она руководствовалась лишь пожеланием семьи Лазури. Тут же на стоянке находился один из торговых кораблей семьи Акима, на который леди Ора и отправилась, попросив не беспокоиться о ней. Ну, Шейла и не стала: об Акима ходит много слухов, и не ей лезть во внутренние дела этого благородного семейства.

Но произошло не только перечисленное.

***

Леди Аарона Джууни-Корви и джентельдрейк Лаварэ Корви поставили свои подписи на все три экземпляра документа, и передали и их, и автоперья чиновнику. Тот придирчиво изучил бумаги, и заверил их своей подписью и печатью. После чего убрал одну пачку листов в казенную папку, а две другие передал леди Аароне и джентельдрейку Лаварэ, соответственно.

– Сим извещаю вас, что ваш брак расторгнут, - сухо прокомментировал случившееся чиновник (судя по глазам, чернильница не одобряла случившееся), - У вас есть вопросу по факту изменения вашего брачного статуса?

– Нет, никаких, - почти пропела леди Аарона, от избытка чувств прижимая пачку бумаг к груди. Шейла, приглашенная свидетелем состоявшегося бюрократического акта, внутренне усмехнулась: Сколько же нервов помотал леди гранд-капитан этот брак! И это только то, что Шейла знала.

– Нет, у меня нет вопросов, - совершенно формально кивнул чиновнику джентельдрейк Лаварэ.

– Тогда, леди, джентельдрейк, прошу вас на выход. Не задерживайте отправление моих обязанностей, - вполне ожидаемо формально-сухо отреагировала чернильница.

Бывшие супруги и их свидетели в ответ столь же формально четвертьпоклонились чиновнику, и поспешили покинуть дворец бюрократии. Тем более, что на свежем воздухе, среди парковой зелени, было куда вольнее дышать. Видимо, из-за отсутствия вокруг бумажного духа.

– Ну, все, леди Джууни, я исполнил свое обещание: вы свободны, - пройдя к фонтану, и с облегчением выдохнув, произнес джентельдрейк Лаварэ. От Шейлы не укрылось, что, не смотря на сохранявшийся подтянутый и чопорный вид, в этот момент большая часть внутренней силы оставила самца.

– На «вы», Лаварэ? И даже без упрека в неблагодарности?
– удивленно приподняла бровь леди Аарона, все так же нежно прижимая к груди папку с недавно полученными документами.

– Вы – больше не моя супруга, леди Джууни, - ответ джентельдрейка Лаварэ был сделан совершенно серьезным тоном, - И, я думаю, это к благу. Видимо, мне не суждено зачать с вами птенцов. А в остальном, этот брак причинял боль и мне, и вам.

– Согласна: ты мучил и меня, и себя. Надеюсь, твои чувства уже угасли, и больше всего этого ужаса не повторится, - леди Аарона нервно дернула крылом, и устало присела на скамейку близь фонтана (Шейла пристроилась рядом).

– Не повторится. Вы больше не моя супруга, леди Джууни, и прав на вас я не имею, - судя по взгляду (и тону) джентельдрейка Лаварэ, собеседница ему была отнюдь не безразлична, - Что же касается чувств, то они все еще горячи. И я мог бы предложить вам порочную связь.

– Лаварэ, ты – помешанный на формальностях и традиции кретин. Ты портишь жизнь нам, своим самкам, только потому, что так когда-то было принято, - устало вздохнула леди Аарона, и, закрыв глаза, расслабленно откинулась на спинку скамейки, тем подставляя лицо под водяную пыль, что облаком клубилась на краю чаши фонтана, - Я изменяла тебе не потому, что я такая испорченная и бессовестная тварь, а только назло. Ты со своей беспочвенной ревностью настолько выводишь из себя, что раздвинуть ноги перед первым встречным хочется не из похоти, а чтобы ты позлился, и хоть что-то понял. И теперь ты сам предлагаешь мне измену?