В машине девушка дрожала как мышка и держала Глеба за руку так крепко, как будто боялась, что он сбежит.

Мужчине пришлось практически прижать её к себе, и, чтобы она хоть чуть-чуть расслабилась, он пообещал:

– У моего отца есть друзья на самом верху, – он посмотрел на потолок салона автомобиля. – Если эта судья не захочет по-хорошему, я найду на нее управу. Просто верь мне!

– Верю! – прошептала Карина. – Потому что если я не буду верить, то я просто умру сейчас.

У суда уже их ждала Маргарита и еще две подруги. Адвокатов не было видно, но Глеб знал, что Генрих Трофимович появится в самый последний момент.

Емельянов помог Карине выйти, приобнял и подвел к подругам.

Пока они обменивались новостями, Глеб отошел в сторону и закурил. Автомобиль Гущина стоял на парковке неподалеку, значит, Игорь уже приехал?

Емельянов выбросил сигарету и пошел в сторону черного внедорожника. Он еще не успел дойти, как задняя дверца открылась, и из машины вышла Ариадна.

Черт его знал, зачем Глеб вообще пошел в их сторону! Просто у него в душе так сильно жгло от несправедливости, что он практически себя не контролировал. Если бы вместо Ариадны вышел Игорь, он бы точно его отмутузил, и плевать на последствия. Глеб в прошлом довольно долго занимался боксом, так что на то, чтобы уложить урода, который отобрал у женщины младенца, ушли бы один-два четких удара.

Прошлый Глеб, месячной или даже недельной давности, наверняка бы заметил ее длинные ноги, возможно, даже разглядел кружевную резинку от чулков, но нынешний Глеб видел только суку. Накрашенную вульгарную дрянь, которая сама не может родить и наглым и подлым образом отбирает малыша от родной матери.

– Что ты тут делаешь? – спросила Ариадна. – Игорь вчера весь день искал тебя. Что случилось?

– Я урою тебя и твоего долбанного мужика! – процедил Емельянов. – Я закатаю в вас бетон и устрою дискотеку на свежем асфальте. Ты меня поняла? Ваша спокойная жизнь закончилась! Передай это своему уроду!

Он плюнул ей под ноги, развернулся и пошел к Карине, которая вместе с подругами наблюдала за этой странной сценой.

Они все вместе прошли в здание, но Игоря он так и не увидел, видимо, тот уже зашел в комнату для заседаний. Генриха Трофимовича тоже не было, но когда Глеб заглянул в зал и увидел его, от сердца отлегло.

У двери остались только он и подруги Карины.

Заседание длилось долго и все это время Глеб сначала корил себя, что не избил Игоря. Тогда бы тот наверняка не смог прийти в суд. Но нет, дела бы это не решило. Заседание бы перенесли, Глебу пришлось бы оправдываться, Карина еще дольше не увидела своего сына.

Не находя себе места, Емельянов мерил шагами коридор и боялся представить, что сейчас чувствует Карина.

Эта женщина как-то стремительно вошла в его жизнь. Ворвалась! И теперь он ни за что не откажется от нее.

Он всегда думал - как это произойдет? Сразу ли он поймет? Не будет ли сомневаться? Екнет сердце? Дрогнут ноги? Ну хоть что-то же должно случиться? Ведь дожил он как-то до сорока, за плечами и опыт, и шрамы на сердце… Хотя, нет, ну какие шрамы? Просто царапины.

И вот это произошло, он встретил свою главную женщину, женщину своей судьбы – и сразу понял, что это она. Сердцем понял. Умом ничего понять, нельзя кроме материальных вещей. А сердце - оно не обманет. И вроде так же бьется, только не так. Оно уже колотится в такт с тем, с которой хочется быть каждый день. С которой готов разделить все триумфы и беды. В горе и радости. В богатстве и бедности. Все же правильные слова. Настоящие!

Как и его чувства к Карине…

Карина сидела в суде как в тумане. Голова совсем не соображала. Видимо, стресс сильно ударил по ней, а еще то, что она три ночи почти не спала. Как тут уснешь, когда в ушах постоянно стоит плач твоего малыша?

На Игоря и его адвоката было приятно смотреть только с самого начала: когда Карина во всеуслышание отказалась от их засланного казачка и заявила, что ее будет защищать Генрих Трофимович.

Гущин стал возмущаться, чем еще раз подтвердил это опасение: они долго готовились к разводу. И “Йогнутый юрист” тоже был частью плана.

Поначалу по тому, как шло рассмотрение и как вызывали свидетелей, было непонятно, какое решение вынесет суд. Генрих Трофимович защищался как лев, и в эти моменты Карина не выдерживала и начинала тихо плакать. Но когда адвокат Гущина рассказал, что истец много раз вызывал частного нарколога, чтобы вывести его жену из хронического состояния, а через минуту в зал вошел человек, которого она действительно знала, Карина просто чуть не упала в обморок.

Да, это был друг Игоря, и когда ее спросили об этом - она честно ответила, что знает его. Но, как оказалось, он действительно работал наркологом и подтвердил, что за последний год у Карины было обострение:

– Да, ваша честь, – произнес он громко, – я подтверждаю, что после родов Карина Константиновна снова вернулась к своей пагубной привычке.

По тому, как расстроенно выглядел Генрих Трофимович, Карина поняла, что они не выиграли – ее лишат родительских прав.

Суд удалился в совещательную комнату и всего через пять минут вернулся с вердиктом: