— На двадцати тысячах идём… Полчасика ещё где-то, — пожал он плечами. — Жуйте скорее, ребятки, скоро за работу!

Я отхлебнул кофе, поглядывая на этих крепких и плечистых парней, каждого из которых проще было представить с пушкой на плече, нежели с ремонтным набором или тому подобным. Да и скафандры у них больше напоминали десантные. Не военные модели, но что-то похожее. С металлическими вставками и улучшенной системой жизнеобеспечения.

Мне вдруг подумалось, что я на самом деле ничего не знаю о том, как живут люди на фронтире, на дальних рубежах Империи, где власть матушки-императрицы не так сильна, как в центральных системах. Мой кругозор был ограничен Старой Землёй и Новой Москвой, больше я толком нигде и не бывал, если не считать коротких учебных полётов и командировок. Я и впрямь всего лишь сопливый выпускник Академии.

Но я не считал, что не способен влиться в эту жизнь. Наоборот, я был уверен в своём успехе, даже при том, что назначение на «Гремящий» — это фактически ссылка. Я был полон энергии и сил, чтобы изменить своё положение, и любыми способами добьюсь своего. Или я не Алексей Мясников.

Из кают-компании все начали выходить один за другим, капитан вышел последним. Перед тем, как закрыть дверь, он обернулся ко мне.

— Советую надеть скафандр, лейтенант. Или закрыться в каюте, — сказал он. — А лучше и то, и другое.

Я едва не поперхнулся кофе.

— Если я могу чем-то помочь, капитан… — начал я, но Сорокин меня перебил, и довольно грубо.

— Не думаю. Для нас всех будет лучше, если вы посидите в каюте, пока мы не доберёмся до станции, а там уже пересядете на челнок или за вами отправят бот, не знаю, — сказал он. — Но путаться в коридорах не стоит. Не ровен час, потеряетесь.

— Спасибо за совет, капитан, — холодно процедил я. — Думаю, он мне не пригодится.

— Как знаете, лейтенант, — пожал плечами кэп, закрывая за собой дверь.

Я допил кофе, швырнул пустой стакан в мойку, которая тут же начала работу. Что он себе вообще позволяет?! Я — офицер Империи, а не кисейная барышня. И согласно кодексу и уставу, имею право находиться хоть в каюте, хоть на мостике, хоть в трюме.

Так что вместо своей каюты я отправился на капитанский мостик. Без скафандра, в одном только мундире.

— Лейтенант… Я буду очень признателен, если вы вернётесь в каюту, — завидев меня, сказал капитан. — Мы сейчас будем выныривать.

— Я имею право здесь находиться. Я вам не помешаю, — сказал я. — Да и мне интересно, как работают в торговом флоте.

Сорокин отвернулся, пробурчав что-то сквозь зубы.

— Выходим, — произнёс он по общей связи, старательно меня игнорируя.

«Двина» задрожала от перегрузки, сбросил скорость он излишне резко. На мониторах капитана тут же появилась россыпь далёких звёзд и белая громада здешнего светила, на фоне которого точками виднелись станция и несколько кораблей, подсвеченные бортовым компьютером. Рядом с нами на досветовой скорости шёл ещё один транспортник, понемногу ускоряясь. Капитан неотрывно следил за ним, так, словно уже шарился в его трюме, но потом вздохнул и положил руку на рычаг.

— Даю импульс. Курс на станциюU-681, — проворчал он. — Сегодня без десерта.

Досветовые двигатели отработали ровно столько, сколько нужно для пересечения с орбитой станции, и теперь нам оставалось только ждать. Вот теперь я вернулся в каюту, понимая, что лучше бы мне оставаться начеку. Мало ли что взбредёт в голову Сорокину или его ребятам.

Никакие это, мать его, не торговцы и не перевозчики, это самые что ни на есть пираты. Обнаглевшие настолько, что готовы были напасть на другой корабль в пределах видимости станции и имперского эсминца, да ещё и с лейтенантом космофлота на борту. Из чего я делал простой вывод. В этой системе творится самый настоящий бардак.

— Держитесь там, начинаю стыковку, — произнёс капитан по общей связи.

Корабль немного тряхнуло, я едва не свалился с узкой койки. Вовремя успел ухватиться за край, напрасно проигнорировав слова капитана. «Двину» он не жалел, гоняя в хвост и в гриву, это было заметно не только по скорости в гипере, но и по всем остальным признакам. С другой стороны, пираты могут менять корабли как перчатки, и, скорее всего, они не собирались оставаться надолго с этой лоханкой.

— Есть контакт, — буркнул Сорокин в интерком. — Лейтенант, зайди на мостик, на пару слов. Остальные — два часа размять кости, кто не вернётся через два часа, буду считать дезертиром.

Я глянул на таймер. В запасе осталось ещё восемь часов. Можно и потратить немного на беседы с пиратом. Я собрал свои вещи и вышел из каюты. Мимо меня по коридору бодрым шагом промчалась компания нижних чинов, явно намереваясь провести отпущенное им время с пользой. Я же пошёл в другую сторону, на мостик. Не стоит таким приглашением пренебрегать.

Капитан Сорокин сидел в кресле, закинув ноги на приборную панель. На мониторе перед ним трясла задницей какая-то певичка из новомосковской богемы.