Шрифт:
— Элли! Господи! Я звонил!
— Прости, я выпила снотворное, — голос хриплый. Во рту очень сухо.
— Я еду!
— Вадим, пожалуйста, нам все еще надо соблюдать осторожность…
— Мне плевать! Эль, я места себе найти не могу! Мне нужна — ты, моя любимая женщина!
— Хорошо, — сдаюсь, делая попытку встать с постели.
— Выпьем кофе, позавтракаем вместе. Я предупредил, что задержусь, — его слова, как теплая волна, омыла с ног до головы, внося в мое разбитое тело легкость.
К приезду Вадима я успела принять душ, и привести себя в относительный порядок.
— Ты прекрасна, — зашептал Вадим, с порога принимая меня в крепкие объятия. Поцелуй был горячим. — Я скучал, Элли! Боже, девочка моя, с ума схожу…
— Люблю тебя, — шепчу. Секс был быстрым, но от этого не менее приятным.
— Как подростки, — засмеялся Вадим, натягивая боксеры, а следом брюки.
— Может быть в душ?
— Не-хо-чу, — засмеялся красавец Смирнов. — Хочу весь день пахнуть тобой.
— Я поправлю макияж, а после поедем в кафе?
— С удовольствием. Я пока выпью кофе у тебя? Не успел с утра.
Спустившись минут через двадцать, я застала Вадима на кухне. Он стоял ко мне спиной, застывший как изваяние. Плечи напряжены, ладони сжаты в кулаки.
— Вадим?..
— Что это, Элина?
— Что? — сообразила в чем дело, только обогнув его. Цветы. Алые розы. — Это послание от психа. Вчера получила вместе с фотографией и негативами. Не было сил выбросить, — я оправдывалась перед Вадимом, и мне это не нравилось. — Если бы ты спросил, или бы дал мне время все рассказать…
— Прости, — Вадим терял напряжение, расслаблялся. — Прости, Элин. Поехали? — первым порывом было сказать «нет».
— Поехали, — соглашаюсь.
Вадим собрал цветы. Сидя в машине, наблюдала как он отправляет из в мусорный контейнер.
***
— Знаешь, о чем я думаю?
— Узнаю, если расскажешь, — настроение Вадима было выше среднего.
— О цветах, — выдала, и будто спохватившись, пояснила: — О гвоздиках. Помнишь? Цветов было много. Где-то же их купили. Или заказали.
— Хочешь, чтобы я поискал? — киваю, весьма энергично. — Я проеду вечером по цветочным магазинам.
— И еще, Парфенов сказал, что Саша нанимал частного детектива…
— Ты думаешь, это он — шантажист? — признаться до этих слов я так не думала.
— А если он? Вдруг он продолжал следить, но уже не по просьбе мужа, а, скажем, по собственной воле? — у меня вспотели ладони от такой догадки. Ведь это чем более вероятно! — А что «если»? Мы не знаем, прекратил ли Саша слежку. В тот вечер он показывал мне фотографии, где мы вместе. Вдруг это не все фото?
— Не удивлюсь, — хрустнул челюстью Вадим. — Решил оставить самое сладкое для шантажа? И случайно снял тебя…в гараже?
— Этого детектива необходимо найти! — я даже голос слегка повысила, а после, с опаской, огляделась. К счастью, в кафе было малолюдно, но и тем посетителям, что были, не было до нас никакого дела.
— Я поговорю с Артуром, сегодня вечером.
— С Артуром?
— Эллина, мы с Парфеновым друзья.
На этом мы разошлись, пожав друг другу руки с особой нежностью. Вольностей на публике не допускали.
***
Вечером Вадим не смог порадовать новостями.
Я бродила по дому весь день и большую часть ночи, избегая спальню Саши и его кабинет.
Долго ворочаясь, сдалась и приняла таблетку снотворного.
Уже проваливаясь в сон, я услышала шаги, будто кто-то ходит по коридору второго этажа…
13
Утро выдалось отвратительным.
Нет, само по себе утро было прекрасным. Солнце заливало спальню, по стенам прыгали солнечные зайчики. Мне даже показалось, что в спальне пахнет цветами — весной, сладкий аромат надежды. Которой я не испытывала. Было чувство, что на моей шее затягивается веревка, с каждым днем все сильнее. Попытки найти шантажиста самим — задача нереальная, но сидеть и ждать, не было сил. Я должна попытаться спасти себя и Вадима!
С силой зажмурившись, повернулась на другой бок и вскрикнула от боли. Что-то впилось в кожи лица. «Что-то», оказалось красной розой, на толстой ножке, с крупными, хищными шипами.
Я закричала. Кричала так громко, что у самой закладывало уши. Пока, не выбившись из сил, не сползла с потели на пол. Крик сменился скулежом.
— Боже, — всхлипываю. Он спокойно бродит по моему дому. Он приходил в спальню. Он стоял и смотрел как я сплю!
Снова захотелось закричать, что есть сил, вот только сил не осталось.