— Помним-помним, — недовольно перебил его Мандалян, — погоди Боря. Нюансы мы потом обсудим. Тут каждому будет, что сказать. Поэтому-то Яков Михайлович юношу прислал вместо себя.

Похоже, заручиться рекомендацией Беллы была неплохая мысль. Кажется, Кофман тут на особом счету. Ну, тем лучше.

— Работая с нами, — ответил я, — вы расширяете спектр товаров и услуг, и к возможностям Мхитара Адамовича получаете дополнительно массу возможностей.

— Опций, — кивнул Мандалян.

— Именно так, — подтвердил я. — А именно, расширение ассортимента за счёт включения различных товарных групп, комплексный подход к транспортировке и учёту. Выгоды налицо. Мы предлагаем оптимизацию бизнес-процессов, оперативность, контроль заказов, простую систему учёта. И это лишь во-первых.

— А во-вторых?

— А во-вторых, кто старое помянет… тот останется в плену мелких недопониманий и пропустит прекрасную возможность уверенного экономического роста, может быть даже бурного.

— Ой-ой, — помотал головой Борис Борисыч, — бурный всегда плохо.

— Значит, уверенного, — пожал я плечами. — Ведь, если существуют гарантии, тем более со стороны вашего многолетнего партнёра, разве вы не чувствуете безопасность и потенциал открывающихся перспектив?

Это мы с Кофманом проговаривали не особо детально, так что приходилось импровизировать.

— Откуда такие новшества? — прошептал старец слева. — Мы привыкли работать по старинке.

— Да у них там целое министерство что ли?

— Но можно ли доверять Кофману?

— Что значит, рекомендовала?

— Какие там гарантии?

— Она с ним работала?

— Нужно хорошенько подумать…

— Слишком юный, чтобы быть надёжным…

— Это чересчур хорошо выглядит, чтобы не вызвать подозрений…

— Я опасаюсь, что не так всё гладко…

Собрание загомонило.

— Хорошо, — чуть хлопнул рукой по столу Мандалян. — Нам нужно всё хорошенько взвесить и обсудить. Придёте завтра, молодой человек, и мы вам скажем, что будет дальше. В это же время и…

Он не договорил, потому что в этот самый момент дверь с шумом распахнулась и в неё влетел тощий испуганный человек с всклокоченной шевелюрой, крючковатым носом и горящими глазами.

— Мендель, Мишу Фрадкина ограбили!

Мгновенно повисла тишина и все взгляды обратились на вошедшего.

— Всё, всё, всё, абсолютно всё унесли! И ваше, и наше, и то, что советской власти!

Ну, вот. Началось. Что же, история шагала по протоптанной дорожке. Все даты и время совпадали тому, что я помнил из будущего. Миша Фрадкин — известный ювелир, а заодно скупщик и эксперт с большим опытом и авторитетом. И сейчас у него украли чемоданчик со старинными драгоценностями. Несметные богатства, бриллианты и рубины, принадлежавшие когда-то царской семье.

— Кто, известно? — побелев спросил Мандалян внезапно охрипшим голосом.

— Очень хорошо известно! Сева Рыбец! Он был в маске, но Миша его узнал. Там было ещё двое, вот они неизвестны.

— Это нехорошо, — едва сдерживая себя, проговорил председатель собрания. — Для чего Миша имеет такие тесные связи с опасными людьми, что может узнать этого вашего Севу даже в маске?

— Мендель! — заломил руки вестник. — Что нам теперь делать? Придётся всё отменять! Или идти на поклон к уголовникам. Но это совсем-совсем недопустимо! И уже практически прецедент…

— Так, — нахмурился Мендель. — Закрой, пожалуйста, свой фонтан, как говорили умные люди. Александр, приходите завтра и мы закончим наш разговор. В это же время.

Это он уже мне сказал. Не про фонтан, а про завтра.

— Хорошо, — повторил я. — До завтра...

— До завтра, молодой человек. Будем ждать вас в это же время.

Я выскочил из кабинета и прямиком пошёл к себе в номер. Сердце стучало, я ликовал. Всё шло именно так, как было задумано. Чётко. То, что известие о похищении драгоценностей пришло во время нашей встречи, запланировано не было. Ни в каких материалах дела не было сказано, как и когда Мендель узнал о грабеже.

Так что действовать я должен был как бы опираясь на данные, полученные на стороне. А это было немного рискованно в том смысле, что могло бросить тень подозрения на меня самого. Только появился в городе и тут налёт. А на следующий день появлюсь и принесу похищенное, мол, эвон я какой. Могло бы возникнуть чувство, что это подстава. Моя собственная комбинация, чтобы втереться в доверие. А теперь вот всё выглядело гораздо лучше.

Я вставил ключ в замок и повернул. Дверь открылась, и я вошёл в свой номер. Руки подрагивали от возбуждения. Действовать нужно было немедленно. Таков был план. Я хотел переодеться и…