— В любом случае, теперь я вернулась. — Расценив по-своему моё напряжение, мама улыбнулась и ободряюще сжала мою руку своей. — Нужно понимать, что это не останется незамеченным для наших врагов. Они придут за долгожданной целью. Но я буду готова. Той запуганной девушки больше нет. Они столкнутся с таким отпором, что больше не рискнут полезть ни к одному чародею, вот увидишь, — запальчиво пообещала она. — Уверена, что среди моих ребят отыщутся те, кто захочет поквитаться со спесивыми ведьмами.

В её речах и глазах было столько страсти, что внутри меня зажёгся огонёк надежды. Вместе мы всё преодолеем.

Но идиллия момента была разрушена внезапно обрушившимся на дверь ударом, от которого деревянное полотно задрожало, сбрасывая с себя пыль. Затем её слегка приоткрыли, и в образовавшийся проём просунулась голова темноволосой девушки.

— Не волнуйтесь, у нас всё в порядке, — уверила Фару, после чего натянуто улыбнулась и так же быстро исчезла, как появилась.

Но «порядком» там и не пахло. Когда мы с мамой выглянули из хижины, нам явилась весьма любопытная картина. Голова Эрика была зажата под мышкой у Шейна, и, судя по раскрасневшемуся лицу пустынника, тот не сильно радовался сложившемуся результату. Малец предпринял ещё несколько попыток вырваться из захвата, неистово замахав руками во все стороны, но опытный противник не поддался.

— Что тут у вас? — уточнила мама, медленно скользнув взглядом по застывшим парням, не иначе как пародирующих скульптуру «Геракл, борющийся со львом».

— Где? — с невозмутимым видом поинтересовался Шейн, а затем и вовсе сделал удивлённые глаза и посмотрел по сторонам. Я тихонько хихикнула, выглядывая из-за спины родительницы. Та же в свою очередь выразительно приподняла бровь и глянула на гневно пыхтевшего Эрика. — А, это, — спохватился Анварен, будто только сейчас заметил скрученного парнишку. — Лёгкие воспитательные работы, — пояснил он, одним движением возвращая скитальца в вертикальное положение, и мощными хлопками стряхнул невидимую пыль с его плеч.

— Фару, Эрик, возвращайтесь домой, — велела глава прайда, видимо, опасаясь, как бы возникшая между парнями «приятельская» связь не окрепла ещё больше. — Я задержусь. По возвращении всё расскажу и сделаю объявление.

Фару по-военному кивнула, плотно сжав губы, а затем схватила за рукав несогласного товарища и оттащила в сторону. Когда же скитальцы телепортировались, я вспомнила о главном.

— Мы должны рассказать папе.

Моя фраза возымела на маму эффект пронизывающего ветра. Её плечи и спина напряглись, а пальцы мелко задрожали.

— Как я посмотрю ему в лицо, — тихо прошептала она, не обращаясь ни к кому конкретно. В ней шла борьба. С собственной совестью и страхом быть непринятой.

— Не волнуйся. — Я обошла её и, встав перед ней, погладила по плечу. — Он будет счастлив встретиться с тобой. Ты бы только видела, как блестят его глаза всякий раз, когда он вспоминает о тебе.

Я не пыталась подсластить пилюлю, это была чистой воды правда. Когда отец не сердился и позволял себе пережить воспоминания о жене, его лицо преображалось, будто на смену пасмурной погоде приходила ясная и заливала тёплым солнцем всю округу. Любой бы понял, что эта женщина занимает важное место в его сердце.

После недолгих убеждений было принято неминуемое, и мы втроём отправились в дом Анваренов. Пока мама убирала кристалл телепортации в один из своих дорожных мешочков, Шейн отвёл меня в сторону и шепнул:

— Предупреди Гаспара.

Точно! О клыкастом друге, который наверняка со вчерашнего вечера не находит себе места, я совсем позабыла. Кому-кому, а моим родителям точно не следует видеть вампира. Пока господин Анварен играл в радушного хозяина, предлагая провести экскурсию по гостиной и кухне, я скользнула в коридор и улетела стрелой к секретному входу в подвал. Провернула жемчужную сферу настенного торшера и столкнулась нос к носу с Гаспаром.

Пискнув от неожиданности, я активно заработала конечностями, точно утопающий в море, и попыталась затолкать вампира обратно в потайной проход. Тот растерянно попятился назад и завис на самом краю ступени, балансируя на одной ноге, словно неуклюжая цапля. Ещё немного — и мы бы проверили его лётные способности.

Я ухватила парня за руку и потянула на себя, помогая устоять на безопасном островке. Дверь за нами всё ещё медленно закрывалась, поэтому я прикрыла вампиру рот ладонью, не давая заговорить. Но эту болтливую бестию оказалось не так-то просто остановить полумерами. Впрочем, в его случае и кляп мог оказаться неэффективен.

Гаспар втянул ноздрями воздух, принюхиваясь, и промычал мне в ладонь:

— Вы разве не в пустыню ходили? Почему от тебя пахнет болотной тиной?

— Долгая история, — прошептала, убирая руку от его рта и поглядывая на уменьшающуюся полосу света, льющегося из коридора. — Потом расскажу. Здесь моя мама.

— Мама? — обалдело крикнул Гас.

Я негодующе цокнула языком и легонько ткнула кулачком вампира в плечо.

— Ты должен сидеть тихо, — напомнила ему. — Скоро придёт папа, не высовывайся какое-то время. Шейн потом обо всём расскажет. Всё, мне пора. — Я выпорхнула из тайного закутка так же стремительно, как и появилась там, оставив друга одного в тяжёлых муках любопытства.