— Тебе сюда, — остановил меня перед лекторием Раст. — И помни, профессор Крюгель не любит, когда его перебивают, когда смотрят в глаза, когда отвлекаются на мелочи и когда его рассматривают.

— Спасибо, — улыбнулась я, и открыла дверь.

А потом замерла. Если этот индивидуум и есть наш профессор, то чую будет весело.

26

Низкорослый мужчина, покрытый шрамами по всему лицу, взглянул косо в мою сторону. Да не просто так, а именно из-за косоглазия. Тут же вылетели из головы все предостережения Раста, что не осталось незамеченным профессором… Это ведь он? Если и были какие-то сомнения, то герой не моего романа тут же их развеял, громко выдав:

— Ты, наверное, дверью ошиблась, девочка, у нас тут только приличные маги собрались.

— Здравствуйте... — тут же опомнилась, вспомнив наставления "опекуна". Презрительный взгляд Соммерса говорил о многом. Как же сильно он меня не любил. — Просто поражена. Простите мне мою минутную слабость.

— И что же, позвольте узнать, Вас поразило? — вопрос не без ехидства.

Нужно было срочно соображать, а мне вспомнился один многосерийный роман, в котором мужчина был ничуть не краше обезьяны, но по-своему обаятельный.

— Я в восхищении. Право, не так часто встретишь настолько мужественное лицо. Повсюду эти... лощеные сладенькие мамины мальчики, — и не то, чтобы я сильно лгала, просто доброе слово и кошке приятно. — А на мужчину, лицо которого украшают шрамы приятно взглянуть.

Нервно сглотнув, я даже боялась моргнуть, чтобы никак не спровоцировать его на сомнения в моих словах. Присмотревшись чуть внимательнее, я поняла, что все не так уж плохо. Тонкие шрамы, рассыпанные по коже, не казались настолько пугающими, если сильно на них зацикливаться. Впалые щеки напоминали бессмертного героя из наших сказок, а косоглазие... Да, от этого мороз по коже пробегал, но терпимо. Если в моем родном мире зачастую делают операции по "выравниванию", то здесь, скорее всего, их попросту не придумали. Да и я не имею нужного образования, чтобы подобные моменты тут освещать.

Профессор смущенно отвел глаза. Оба глаза, и откашлявшись рукой указал мне на место, никак не прокомментировав ситуацию. Зато Соммерс чуть ядом не подавился. Эх, бедолага, заняться что ли больше нечем?

— Итак, опоздавшее присоединились к присутствующим, и мы готовы начать наш экскурс в историю, — громко объявил Крюгель. — С чего же все началось? Есть версии? В истории их много. Основная, что в начале времен стояли три сестры. Они были лишены человеческих душ, ими управляла чистая магия. Она текла по их венам и двигала ими во всем. По сути, они не были людьми, но были далеки и от нашего видения нормальности. Однажды они повстречали юношу. Одного. Откуда он взялся не понятно, но до наших дней дошли сказания, записанные людьми, жившими много позже. Так вот, в девах проснулись чувства к нему. Эти чувства были на столько сильны, что почти вытеснили магию из них. Вот только юноше полюбилась только одна из них — средняя...

Я затаила дыхание. Мир, сотканный из мифов и сказаний, начинал мне нравиться. Здесь было все волшебно, а каждая девочка мечтает попасть в сказку. Да я и сама была такой девочкой. Пусть и далекой от детства, но все еще верящей в чудо.

— Вы только представьте глубину их чувств! А что было дальше, советую прочитать в настольной книге, которую можно взять с полки. Там же вы можете узнать об иных версиях сотворения мира. А сейчас открываем тетради. Они, кстати, тоже на полке лежат.

И началась суета на две совмещенные пары истории и мифологии, потому что эти понятия здесь тесно переплетались. Мы записывали отрывки из древних преданий, а домашним заданием было определить, что правда, а что ложь и соотнести с авторами гипотез создания мира. Сложно, но возможно, если под рукой был учебник.

Прозвенел звонок, и я помчалась на встречу к Расту, чтобы рассказать, что со мной приключилось в начале пары, не забыв бросить улыбку в сторону профессора Крюгеля. "Опекун" уже поджидал около двери. Вид у него был хмурый и серьезный. Хотелось спросить в чем дело, но посчитала это излишним любопытством. Если захочет, то потом сам расскажет, к тому же не были мы с ним даже друзьями. Я — скорее камень на шее перед прыжком в омут.

— Ну как? — тут же спросил парень. — Как все прошло?

— Вроде осталась жива, но еле-еле отмазалась! Но все не так уж плохо, честно! — постаралась оправдаться.

И как он узнал, что я влипла? Хотя, разумеется, трудно не догадаться, если меня хотя бы чуть узнал.

— Это было вполне ожидаемо, — рассмеялся он, и стал казаться не таким надменным снобом.

Ну, а мне не осталось ничего иного, как рассказать ему все пока мы тащили мои бренные кости на обед. Какое, однако, красиво слово "обед". Сразу в животе заурчало, а воображение нарисовало яркие картины вкусностей. Только я и румяная курочка, и пусть весь мир подождет...

В столовой уже была толчея. Так что яблоку места не было для падения. У раздаточного стола нас поджидали милые и улыбчивые работницы, разве что оставалось до них добраться. Терпение желудка было на исходе, когда дошла и наша очередь. Крем-суп подозрительного зеленого цвета доверия не внушал, но я была готова на этот подвиг. Лапша с гуляшом напомнила о любимой "Карбонаре", которую я частенько брала в доставке. И пусть тут не было всего любимого, но кормили хорошо... Вспомнился ректор в спальне, когда вел странные разговоры о даре.

То же мне, "дар". Простая интуиция, которой не лишена большая часть моего родного мира. Удивил ежика голой пятой точкой. Но раз сказал, что я важна, значит попросту приму это на веру.

— Опять витаешь в облаках? — донесся голос Раста, когда мы торопливо уселись на свои места и набросились на еду.

— В этом и есть тайна женской души. Любую свободную минутку, мы возносимся в мир грёз, — вдохновенно произнесла я шутку, вызвав улыбку у парня.

— Ты, главное, успевай спускаться на землю к простым смертным. Облака подвластны только драконам, а их никто давно уже не видел.