Шрифт:
Стыд от осознания, боль, придавливают к земле. Становится невыносимо смотреть в ее бездонные, умопомрачительные голубые глаза.
– Спасибо, - шепчу. Хочу вложить в это слово все свои эмоции, передать, насколько я ей благодарен. Тут никаких слов не хватит.
– Юру надо на ноги поставить. Это главное, - говорит, глядя куда-то поверх меня. – Извини, мне надо идти, - оставляет меня придавленного неподъемной тяжестью вины.
Провожаю ее взглядом. Она подходит к главврачу. Улыбается ему! Ему! Этому мудаку! У нее усталая улыбка, но такая очаровательная… неземная, светлая…
Они о чем-то продолжают мило беседовать, скрываются за поворотом.
Понимаю, что готов на многое, чтобы она вот так вот просто улыбнулась мне. Но я не заслуживаю этого… Вина давит сильнее… нечем дышать.
Выбегаю из клиники. Стою слева у входа прижимаюсь спиной к холодной стене.
Я готов свернуть шею глав врачу за улыбку Миланы, адресованную ему. Вот этому коротышке, возомнившему себя невесть кем!
А может у них отношения?
Сжимаю кулаки в бессильной ярости.
– Я слышала операция закончилась. Юра выдержал. Умница! – слышу голос где-то рядом.
Поворачиваю голову, смотрю невидящим взглядом. Мне требуется несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд на лице Анны.
– Да… еще бороться предстоит… - мямлю, все еще не оправившись от шока.
– Он справится. Он сильный мальчик. А если за дело взялась Милана Алексеевна – это еще больше повышает шансы на успех, - Анна улыбается мне. – Я слышала, что на операции была критическая ситуация, другой бы врач руки опустил, а Милана Алексеевна боролась! Я ж вам говорила – она у нас лучшая, - поднимает указательный палец вверх.
– Лучшая… - автоматом повторяю. – Юрка мог не выжить, - в мозг вонзаются ее слова.
– Угроза миновала, все будет хорошо, - заглядывает мне в лицо. – Вы совсем бледный. Так переволновались?
– Есть немного, - соглашаюсь.
– Понимаю, - вздыхает.
– Пойду я. Мне домой ненадолго, потом буду с сыном сидеть, - зачем я ей это говорю?
А все просто. Не с кем поделиться. Все эмоции в себе держу. Накрывает.
– А мама мальчика? – охает Анна.
– Я буду, - повторяю с нажимом и спускаюсь по ступеням.
Она семенит следом.
– Вы простите, я не хотела, - лопочет.
– Все нормально… - бормочу себе под нос.
Нет! Нифига не нормально! Сил все меньше, а я понимаю, что я лишь в начале своего пути по битому стеклу. По стеклу, которое я сам, своими же стараниями раскрошил и рассыпал на своем пути.
– Если помощь нужна будет, вы ко мне обращайтесь, если на работе буду, то вам непременно помогу, - застегивает короткий плащик. – Похолодало как-то.
– Хорошо, спасибо, - киваю.
– А мне домой надо бежать, там собака одна, гулять пора. Костик Миланы Алексеевны меня уговорил ее взять. А я одна живу, сложно, - вздыхает. – Но как ему откажешь! – разводит руки в стороны. Смеется.
– Костик… это кто? – нависаю над Анной.
Глава 12
Видимо выражение моего лица оставляет желать лучшего, потому как девушка отходит на шаг назад, даже выставляет руки перед собой, в глазах испуг.
– Я, наверное, это… пойду… домой надо… я же говорила, - лопочет.
– Анна, давайте я вас подвезу, - беру себя в руки и даже пытаюсь улыбнуться.
Выходит паршиво, потому как она продолжает на меня коситься с подозрением.
А я понимаю, что мне нужна эта болтливая девка, она знает инфу, и ее можно из нее выудить.
– Н…н…нет… я как-то сама, мне тут недалеко… - продолжает заикаться.
– Неужели я такой страшный, Анна?
– пытаюсь включить свое обаяние.
– Если что, у меня парень есть, - выпаливает, вздернув подбородок.
– И ему несказанно повезло с вами, - наконец удается совладать с лицом и справиться с охватившими меня эмоциями. Но ее слова про какого-то Костика, распаляют и без того огромное адское пламя ярости во мне.
А ведь не имею я права злится. Она свободная женщина, за пятнадцать лет вполне имела право строить личную жизнь. Но нечто темное, гадкое во мне не хочет соглашаться с разумными доводами.
– Анна, прошу, - показываю направление к своей машине. – Вы устали, а я хочу вас отблагодарить за оказанную помощь моему сыну. Простите, если напугал вас, но я сильно перенервничал. Операция была длинной, вы сами сказали, что Юра был на грани… - опускаю голову.
– Да… верно, нелегко вам пришлось, - ее попускает, она выдыхает и уже без опасений идет со мной к машине.