Михаил Иванович приехал в клинику и очень хотел встретиться. Я его давно не видела, а учитывая все обстоятельства нам обязательно надо поговорить.

Переживаю я за своего учителя. Подобные новости не для его здоровья.

Потому мы с Костиком поехали к Юре. Пока Евсеев был занят, мы зашли к мальчику, я их познакомила.

Потом пришел Амир, и обстановка, оказалась не такой натянутой, как я рассчитывала. Все было очень мило и душевно.

Конечно, это благодаря детям, которые мгновенно нашли общий язык. Сразу увидела по сыну, что ему очень понравился Юра. И он старался всячески развлечь мальчика, обещал ему совместные прогулки.

Я не против, чтобы они поддерживали общение. Тут выбор исключительно за Костей. Главное – безопасность.

А вот в ней я сейчас уверена быть не могу.

Фролов непредсказуем и вряд ли оставит без действий свою разукрашенную физиономию и жену в тюрьме.

Об этом следовало бы поговорить с Амиром.

Позже.

А сейчас я в шоке от открывшейся правды. Я прекрасно помню нашу поездку в горы. Я зашла просто проведать коллегу, с котором проходила практику за границей. Случайно узнала, что срочно нужна группа крови. Моя группа.

Недолго думая, стала донором.

Я уже и думать забыла об этом эпизоде. А оказывается, это был Юра.

Поистине пути судьбы предсказать невозможно.

– Мам, я уверен на сто процентов, это ты сдала кровь для Юры, - Костя ошеломлен и очень доволен открывшимися обстоятельствами. – Я всем говорю, ты у меня лучшая.

– Ангел, - широко улыбается Юра. – Мой ангел. И ты всегда будешь со мной!

Боюсь, что нет малыш. Но естественно подобного ребенку не скажу.

Он тоже стал мне дорог. Только это ничего не меняет.

– Спасибо! – Амир в два шага оказывается около меня и обнимает. – За все спасибо! – восклицает с запалом. Горячее дыхание касается шеи.

Не отталкиваю. Он от души.

По-дружески хлопаю по спине.

– Все нормально. Я рада, если смогла помочь.

Он разжимает объятия, сразу дышится легче. Все же некомфортно мне от его прикосновений.

Но и оттолкнуть в такой момент не могу.

– Пап, а ангел может стать моей мамой? – своим вопросом малыш повергает меня в шок.

– Ангел всегда тебя оберегает, - Костя треплет по голове Юру. – Но она не твоя мама.

– Повезло тебе, - вздыхает малыш.

Амир отворачивается. Ему тяжело подобное слышать. Ощущаю его боль.

Конечно, матери как Тая и лютому врагу не пожелаешь.

Но я тут бессильна и как врач, и как человек.

Проводим в палате еще около сорока минут. Дальнейшее общение складывается позитивно между парнями.

Костя практически игнорирует Амира. Но мы все вместе веселим нашего больнушку. Много шутим и смеемся.

После прощаемся с Юрой.

Малышу сейчас уколы надо делать. Как раз медсестра пришла, а мне к Евсееву. Так до него еще и не дошла.

– Я вас провожу, - вызывается Амир.

– Не стоит, - отнекиваюсь.

– Просто в коридор выйдем. Пару слов хочу тебе сказать.

– Угу, - киваю. – Кость, ты у меня в кабинете побудешь. Мне к профессору надо. А потом я тебя позову. Михаил Иванович будет очень рад тебя увидеть.

– Без проблем, - соглашается сын.

Мы втроем выходим из палаты. Доходим до лифта.

Створки открываются и являют нам профессора собственной персоной в компании высокого мужчины лет сорока.

– Лана, девочка моя! А мы как раз тебя ищем! – восклицает Евсеев. – Константин! Молодой человек, растете на глазах! Настоящий мужчина! – пожимает руку Косте, а меня обнимает.

Спутник профессора смотрит на это все цепким взглядом серых глаз. Обнимаю профессора, а разглядываю мужчину. Сама не знаю почему. Его этот взгляд, не дружелюбный явно, сканирующий, будто без спроса залез внутрь и нагло там осматривается.

– Михаил Иванович, вы как солнышко нас порадовали своим приездом, - целую профессора в обе щеки.

– А я ж с новостями. Узнал, что наш Адриан напортачил, и быстро все исправлять, - Евсеев выглядит безумно довольным.
– Знакомьтесь, это Милана Алексеевна Евсеева – моя гордость, наш завотделением кардиохирургии, о ней я могу часами говорить. А это тоже кардиохирург, в прошлом мой ученик, Егор Романович Асташев. Он покупает часть Адриана, и поможет нам тут во всем разобраться, - изрекает профессор.

А мы с этим Егором Романовичем так и замерли напротив друг друга, скрестившись изучающими взглядами.