– Ты прав! Пиявок ему за шиворот! Это он! Одежда другая, но это он! Этот тот самый мерзавец, который подсказал нам дорогу! – объяснил он вопросительно взирающему на него принцу. – Хотя мы тоже хороши! Как мы могли ему поверить, Бальд?! Вот так вот просто на слово! Даже документов не испросив!

– Оморочил, паскуда! – объяснил блондин.

– Бальд! С нами леди! – осадил его принц.

– Та ладно! – махнула рукой Фей и со свойственной ей прямолинейностью и непосредственностью призналась: – Леди и не такие слова знает. Скажите лучше, кто они? Вы ведь узнали их?

– Узнали, – задумчиво кивнул принц.

– Горные наёмников подослали, кракеновы дети! – впечатленный необыкновенной принцессой и желая заслужить ещё больше её расположения, поспешил уведомить блондин.

– Бальд! Я же попросил тебя заткнуться! – недовольно рыкнул принц.

– Вообще-то ты попросил не выражаться, – ничуть не смутившись парировал блондин.

– Я тоже, кстати, подумала, что вы попросили его не выражаться, – догадавшись о причине гнева принца, поддакнула Фей и, чтобы совсем уж обелить своего невольного «информатора» добавила: – И он ваше пожелание учёл.

За что и была вознаграждена широкой благодарной улыбкой загорелого белокурого красавца.

– К слову, вы так и не ответили на мой вопрос, Ваше Высочество, – напомнила Фей, решив ковать железо, пока горячо: во-первых, принц обязан ей жизнью, во-вторых, горные лорды пытались его убить ну или, возможно, захватить в плен и, наконец, в-третьих, принц знает, что она об этом знает. В свете подобных событий, предполагала она, как бы решительно не был настроен король Бастиан соблюдать нейтралитет, его сын просто вынужден пойти против его воли. Или же он прослывёт трусом и слюнтяем в глазах собственной же дружины. – Какие новости вы нам привезли? Вернете ли вы долг чести моему отцу за то, что наши дружины поддержали вас в войне против свартальфов? Поддержите ли вы нас в нашей борьбе добиться мира на более выгодных условиях, чем те, что предложили нам горные лорды?

Принц Вейнар ответил не сразу.

Понимая сколь нелегкое ему предстоит принять решение, Фей не торопила.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, но я не уполномочен обсуждать решение моего короля с кем-либо ещё, кроме вашего отца, – наконец, уклончиво ответил принц.

Фей хотела было съязвить, что она тоже не была уполномочена предотвращать нападение на него и его людей, и тем не менее, предотвратила, потому что она вся в отца, она, как и он, не способна оставить кого-то в беде, если в её силах этому кому-то помочь, но сдержалась. Толку! Только воздух сотрясать. О долге отца принца перед её отцом она уже напомнила. О долге перед ней принц знает. И долг этот его грызёт. Вон какая глубокая морщина залегла меж бровей. И с лица спал. И глаза отводит.

К тому же он ещё не сказал «нет». Стало быть, думает, как быть. И это значит, что ещё не всё потеряно.

Вместо готовых сорвавшихся неосторожных слов, Фей свистнула, призвав Смелую. Огласив окрестности радостным ржанием, её знойная вороная красавица примчалась буквально спустя пару минут.

Едва заслышав ржание, приморские скакуны тут же забыли о яблоках, которые им щедрой рукой отсыпали оруженосцы, и, вытянув в ожидании шеи, дружно заржали в ответ…

Размечтались наивные.

Смелая не только спешила не к ним, но она их даже не заметила. По крайней мере, именно такой она сделала вид. Гордый и неприступный.

Разочарованные скакуны укоризненно-призывно заржали. Мол, могла хотя бы поздороваться.

Смелая на это лишь фыркнула. И, подставив спину хозяйке, развернулась к ним тем местом, из которого у лошадей растёт хвост.

Чем лишь ещё больше раззадорила скакунов, который на этот раз заржали уже не укоризненно-призывно, а насмешливо, словно бы говоря: «Наивная! Разве ж настоящих боевых скакунов этим обескуражишь!»

Привыкшая к повышенному вниманию к своей персоне самцов знойная кобылка на это гордо промолчала.

Зато не промолчала её хозяйка.

– Грузите пленников, да поживей! И следуйте за мной! – распорядилась Фей. – Вот-вот начнётся снежная буря, – кивнув на низко опустившееся над землей хмурое небо, сообщила она.

Вслед за чем, пришпорила Смелую и, не заботясь о том, что с тех, пор как она предложила следовать за ней, прошло не более трёх секунд, которых путникам явно было недостаточно на сборы, направила лошадь в лес. Причём не шагом, а галопом.

Наблюдая за удаляющейся в чащу леса девушкой, Вейнар был уверен, что она просто пугает их.

Никуда она от нас не денется. Бросить нас, не в её интересах. Девчонка просто обиделась. Вот и демонстрирует характер. Слегка выпустит пар, решит, что достаточно подействовала нам на нервы, и вернется. Говорил он себе.

Однако секунды шли, топот копыт становился всё тише и тише, пока не прекратился совсем, а девушка всё не возвращалась.

И словно этого было мало, чтобы заставить его сомневаться в своей правоте, так ещё и погода резко испортилась, и лучший друг принялся сыпать соль на начавшую кровоточить рану его уверенности.