— Милая! Я дома! — голос Мэтта доносится из прихожей, как только я ставлю тарелку с салатом на стол. Я закатываю глаза в ответ на приветствие, но также слегка хихикаю. Я могла бы привыкнуть к такому проявлению привязанности с его стороны.

Я направляюсь к двери, чтобы встретить его, держа по коктейлю в каждой руке. Когда я предлагаю ему свой, наблюдаю, как его пристальный взгляд беззастенчиво скользит по моей фигуре, задерживаясь на коротких шортах.

— Я также приготовила ужин, — дерзко сообщаю я ему, и глаза Мэтта встречаются с моими. Сапфирово-голубые глаза ярко вспыхивают, словно язычки пламени. Я стараюсь не покраснеть и, насколько могу, отвечаю на его взгляд.

Мэтт улыбается, и момент заканчивается, но у меня всё равно такое чувство, будто он только что заглянул мне в самую душу. Я делаю большой глоток коктейля, и моё сердце внезапно начинает бешено колотиться. Я определённо не была к этому готова.

— Что ты нам приготовила? — спрашивает он, вешая пиджак и направляясь к столу. Я сажусь напротив него, и мы принимаемся за пасту и салат (на десерт — пинта мороженого, которое я нашла в морозилке). — Вкусно, — говорит он через мгновение.

Я приподнимаю бровь.

— Ты, кажется, удивлён.

Он смеётся.

— Я просто не знал, что ты не только рок-звезда, но и шеф-повар.

Мои губы растягиваются в озорной ухмылке.

— У меня много скрытых талантов.

— Например, какие? — тут же спрашивает Мэтт.

Я делаю паузу для пущего эффекта и ухмыляюсь в свой джин с тоником. Когда я встречаюсь с Мэттом взглядом, его глаза снова темнеют, а выражение его лица можно описать только как голодное. Нуждающееся. Как будто он готов перепрыгнуть через стол и сожрать меня. Я чуть не расплескиваю свой напиток, и когда я подношу бокал ко рту, моя рука слегка дрожит. Что-то в наших отношениях определённо изменилось. Бесспорно, появилось что-то очень сексуальное.

«Ну, — думаю я. — Игра начинается».

— Леди не может раскрывать все свои секреты сразу, — отвечаю я, делая большой глоток напитка.

— Расскажи мне хотя бы некоторые из них, — просит Мэтт с лёгкой усмешкой.

Я замечаю, как он почесывает свой воротник, и понимаю, что могу поделиться с ним своим талантом.

— Иди сюда, — говорю я, подзывая его указательным пальцем.

Он поднимается, не спрашивая зачем, и встаёт передо мной, когда я отодвигаю свой стул от стола. На мгновение, глядя в эти невероятно голубые глаза, трудно вспомнить, зачем я вообще пригласила его к себе. Я тоже осознаю, чувствуя, как жар разливается по моей груди, что моё лицо в данный момент находится в опасной близости от его промежности. Я поспешно встаю. Не кажется ли мне, что на его губах промелькнула ухмылка?

Я медленно наклоняюсь к нему, прежде чем мои пальцы мягко касаются его воротника. Я чувствую, как под моими руками ровно бьется его сердце.

— Тебя это беспокоит? — спрашиваю я.

— Твоя близость? Вовсе нет, — выдыхает Мэтт.

Я хихикаю, качая головой.

— Я не о себе, — говорю я. — Воротник. Ты дёргал его.

— Он не самый удобный, — признаётся он.

— Дай-ка я взгляну на него.

Мэтт приподнимает бровь, но прежде чем я успеваю что-либо объяснить, он расстёгивает свою рубашку. Когда он снимает её, мне требуется вся моя сила воли, чтобы не отшатнуться. Он ещё более мускулистый, чем я думала, у него бронзовая кожа и великолепно очерченный пресс. Я никогда не была так близко к полуобнаженному мужчине, который так заботится о своём теле, и я чувствую, как мое сердце подскакивает к горлу. Мне отчаянно хочется провести пальцами по его мышцам и ощутить прикосновение его кожи к своей.

Вместо этого я с трудом сглатываю и беру предложенную рубашку.

— Она хорошего качества, — произношу я, потирая ткань кончиками пальцев, — но, очевидно, тебе не подходит.

— Вы также швея? — спрашивает Мэтт.

Я ухмыляюсь.

— Я сама шью все свои костюмы, которые надеваю на сцену. Занимаюсь шитьем с детства, потому что моя бабушка Кэрри научила меня. — Я оцениваю его фигуру, как профессиональный портной. — Давай я сошью тебе следующий костюм. Этот, наверное, был слишком узким в плечах, да? И это можно регулировать сзади. Кстати, об этом…

Прежде чем успеваю струсить, я опускаюсь перед ним на колени. Мэтт смотрит на меня сверху-вниз, и я наблюдаю, как двигаются мышцы его челюсти. Я провожу пальцами по внутренней стороне его бедра.

— У тебя не всё в порядке с брюками, — говорю я, и мой голос звучит странно напряжённо. Мне трудно слышать себя; всё, на чем я могу сосредоточиться, — это грохот моего сердца в ушах, который становится всё быстрее и быстрее.

— Вот как? — рычит он, его голос намного тише, чем обычно.

Затаив дыхание, я двигаю рукой, пока, с трудом веря в собственную смелость, нежно не обвожу растущую выпуклость в его штанах.

Я смотрю на него снизу-вверх, и вся сдержанность улетучивается.

Мэтт одним плавным движением поднимает меня на ноги и прижимается своим ртом к моему. Его полные губы идеально подходят для поцелуев, и у меня сразу же кружится голова от желания. Я обнимаю его и задыхаюсь, когда он делает то же самое — у него такие мускулистые, такие сильные руки. Я расслабляюсь в его объятиях, хотя наши поцелуи становятся всё более неистовыми. Он наматывает мои кудри на ладонь, нежно удерживая мою голову, и я почти всхлипываю ему в рот. Я доминирующая женщина на улицах, но кто может устоять перед альфа-самцом в постели?