– Ты можешь забрать машину просто так.

Протягивает ключ. Отрицательно качаю головой. Нет... Не могу теперь. Потому что я - принципиальная су...

– Но можно ради меня не быть принципиальной сукой?!
– взрывается тихо.

– Я могу поделиться таблетками. Кажется, тебе уже тоже пора приобщиться.

– Серьезно подумываю об этом, - проводит пятерней, причесывая волосы.
– Кстати... Вижу, ты не возобновила прием.

Кладет передо мной начатый стандарт.

– А как ты видишь?
– склоняю я голову.

Я сама за собой не очень замечаю внешние изменения. Мне кажется, я веду себя точно также. А внутри просто все раскрашивается гуашью. Медовой, жирненькой и яркой. И мне правда интересно как это выглядит со стороны.

– Ты... пританцовываешь, улыбаешься... Иногда смеёшься в голос. Ты флиртуешь даже с расписанием, блять! А ключ в дверь вставляешь, как член в ро...

– Ах, увольте от скабрезностей, Игорь Викторович!
– хихикаю я.

– И у тебя пьяные глаза.

– М-м... Понятно.

Тело контролировать сложновато. Оно кайфует. Но я буду стараться быть сдержаннее.

– Я не против, Даш, честно. Это даже круто в плане интима. Но мы помним потом про откат, да?

– Помним...

– Вернись на систему.

– Неа...

– Я волнуюсь за тебя.

– Потом. Позже.

Боги, блять, дайте мне пожить пару недель в кайф, а?

Закидывает в рот одну мою таблетку, проглатывает.

– Так не прокатит. Терапевтическую концентрацию надо наращивать пару недель. Если ты хочешь быстрый эффект, надо хотя бы три. Но будут кое-какие побочки.

– Какие?

Неопределенно кручу пальцами в воздухе.

– У кого какие. Не попробуешь, не узнаешь.

– У тебя какие?

– Снижение волевых функций...
– пожимаю плечами.
– Ну и ещё по мелочи.

Двигает ко мне кофе.

– Твой любимый.

– Спасибо...

В чем нельзя упрекнуть Марию Леонидовну, так это в выборе кофе. Вкус отменный. И я его сейчас ЧУВСТВУЮ.

– М-м-м!...
– со стоном закрываю глаза, сосредотачиваясь на вкусовых ощущениях.

– Прекрати стонать, прошу тебя.

– "Ой"...
– дёргаю бровями.

Поднимается.

– Я прошу тебя... немного адеквата и терпения, Даша, - целует сзади в макушку.
– Я пиздец как устал.

– Давай разбежимся на время, подумаем и отдохнем, м? Ну, правда. Съездишь с мамой в санаторий, а я за тебя лекции отведу. Подумаю на счёт твоего предложения...

– Нет!
– цедит он.

– Да почему?

– У нас сложный этап. У нас кризис в отношениях. Он закончится или браком. Или расставанием. Я свой выбор сделал.

Уходит вглубь дома.

Стаскиваю мармелад из китайской вазочки. Лимонная засахаренная долька. Закидываю в рот.

– М-м-м!... Господи...
– закатываю глаза.
– Я люблю этот мир!

Игоря долго нет. Скучая, листаю ленту. И натыкаюсь на пост из канала "Воркаута". Залипаю, листая их стену.

Вай-вай... Попадается видюшка с лета. Открытый бассейн. Красивые "дельфины". И самый красивый смотрит прямо в камеру, смешливым взглядом, улыбаясь в свои белоснежные тридцать два.

Веду пальцем по его лицу, вспоминая его чувственно закрытые глаза.

Накатывает ощущением теплой волны, перехватывающий горло и взрывающейся где-то в затылке.

Чокнуться можно от этого мальчика!

Так, стоп-стоп... Я не мучу со студентами. Я вообще ни с кем кроме Максимова не...

Настороженно прислушиваюсь к голосам.

Прячу телефон.

– Я все время думаю о том, что если бы ты сдал тогда назад и переехал эту свою дрянь ещё пару раз, добив ее, то уже бы вышел условно. И мы бы прекрасно зажили.

– Мам, ты сошла с ума. Что ты говоришь? Это же была твоя идея, забрать ее из больницы к нам, вообще-то.

– Во-первых, я боялась, что она напишет заявление и посадит тебя. Во-вторых... Она показалась хорошей девочкой! Я думала... она родит мне внуков! Я хочу внуков, мне семьдесят пять! Я могу до них не дожить. О чем ты только думаешь?!

Съедаю очередную лимонную дольку.

Да-да, все так и было. Игорь преподавал на нашем курсе. Все девочки были в него влюблены! И я, надо признать, тоже неровно вздыхала на лекциях... Харизматичный, взрослый, но ещё молодой, интеллектуальный, привлекательный.