Что стало той соломинкой, которая переломила ход сражения? Чтобы выяснить, пришлось обратиться к единственному, кто мог пролить свет на произошедшее — Тени. Забавно: Тень, проливающая свет. Но не Степа… Обжоре же вопросы задавать. Он вообще разговорчивостью не отличается. А вот хищница вполне способна поведать с помощью образов о том, что случилось.

С некоторым трудом Кириллу удалось восстановить ход событий. Пока он и Лютик полностью погрузились в свою битву, Тень проскочила внешнее и среднее кольцо обороны, которые практически никак на нее не отреагировали — вялые попытки уколоть жгутиками не в счет — и спрыгнула в воронку, образовавшуюся после взрыва. Цветы на поляне, изрядно поврежденные и щедро присыпанные землей, не смогли ей помешать, а при первых признаках сладкого яда химера просто задержала дыхание. Ей пришлось немного поработать лапами, чтобы подобраться к средоточию, но разрыхленная земля легко поддавалась усилиям. А затем Тень глубоко вонзила свои клинки прямо в сердце врага.

Окажись реакция Лютика хоть немного более скоординированной, тут бы и пришел конец отважной хищнице. К счастью, первый всплеск вышел скорее инстинктивный, и потери ограничились лапками с клинками, которые распались темной слизью. Второго шанса Обжора Лютику уже не дал. Во время агонии Тень выбралась наружу каким-то чудом: все вокруг распадалось слизью, уцелевшие цветы хаотично дергали жгутиками, лианы молотили по земле.

«За такое и медаль за храбрость можно выдать, — подумал Кирилл, выслушав рассказ до конца. — Если бы она у меня была, конечно».

За неимением наград, парень направил по связи волны восхищения и одобрения, от которых Тень натуральным образом балдела, высунув язык, прикрыв глаза и издавая что-то вроде тракторного тарахтения. Хотелось как-то наградить проявившую инициативу химеру.

«Если подумать, то как-то не совсем правильно, что твое имя и наименование вида совпадает. Что думаешь?» — мысленно поинтересовался Кирилл.

К сожалению, Тень не слишком поняла суть вопроса. По связи донеслось что-то вроде вежливого недоумения. Кажется, химера пока не осознавала ценность личного имени. Что ж, тем лучше.

«Нарекаю тебя Хель»

Несмотря на потерю необходимых материалов, в целом Кирилл оценивал миссии, как успешную. Его силы выросли практически вдвое, благодаря чему удалось разглядеть новые шаблоны. В том числе и технологии, если их так можно назвать, для производства энергетически насыщенной биомассы низкого качества.

Как инженер, Котов привык оперировать точными цифрами и цепочками, но его новая сила больше концентрировалась на образах и ощущениях. Уровень сырья большей частью определялся «на глаз» по интуитивной шкале. К примеру, качество биомассы зависело от удельной энергетической емкости и проводимости. Чем выше этот показатель, тем дальше созданная из нее ткань могла выйти за поставленные природой рамки. Работало это свойство как в пассивном режиме, так и в активном.

Именно первый вариант делал ее обязательной частью для некоторых существ. Чтобы не ходить далеко за примером: все неудачи Кирилла при создании гигантских насекомых с легкостью решало активное применение энергетически насыщенной биомассы. Мышцы выдавали бы необходимое усилие, а хитин приобрел нужную прочность. Про себя парень решил называть ее просто биомассой второго поколения.

Первым делом Котов отправил разлагающий импульс к Обжоре: слишком опасным существом тот вышел, чтобы оставлять его без присмотра. Благодаря связи парень обнаружил больше десятка раскиданных очагов заражения, которые неторопливо захватывали новые территории. Заметно возросший дар даже позволил найти и уничтожить рассеянные споры.

Только убедившись, что Обжора под полным контролем, Кирилл приступил к самому интересному: выращиванию нового организма. Впервые ему достался уже готовый шаблон. Существо больше всего напоминало бублик пульсирующей плоти, покрытый паутиной сосудов и тонкой черной кожей. Дышало оно с помощью микроскопических мембран и воздушных мешков, весьма отдаленно напоминавших легкие, а все необходимые для жизни вещества получило из биомассы.

По сути, химера представляла из себя замкнутую трубу желудка, а все остальное предназначалось исключительно для его обслуживания. Внутри вырабатывался особый катализатор, который сложным образом взаимодействовал с веществом и провоцировал его переход в новое энергетическое состояние. Биомасса второго поколения просачивалась через мембраны и попадала в резервуар, который выглядел, как прозрачный пузырь с тонкой сеткой сосудов.

Все это действие потребяляло такое количество силы, что до убийства Лютика Кирилл его бы и не осилил. Естественно, это мгновенно сказалось на самочувствии. К счастью, рост дара улучшил и этот аспект: теперь ретранслятором выступал не только мозг, но и все тело целиком. Этот факт позволил распределить нагрузку, а встроенные в комбинезон датчики через ТиАй наглядно показали состояние: температура организма стабилизировалась в районе тридцати семи целых и одной десятой градусов Цельсия.

Кирилл почувствовал, как его начинает легонько потряхивать. Не самая высокая плата за ценный ресурс, но это если забыть о деталях. Биомассы второго поколения требовалось много. В идеале, ею стоило бы заменить весь объем обычной. Однако «в час по чайной ложке» — идеально описывало итоговый выхлоп процесса. Потребовались бы месяцы, чтобы перегнать даже то количество биомассы, что уже имелось в наличии. Таким образом, второе поколение осталось уделом ключевых органов и тканей.

Добыча ресурсов путем убийства вновь выглядела гораздо привлекательней мирного развития. Сколько питательного бульона могло бы получиться из того же Лютика? Сложно оценить точно, но даже если взять процентов десять от массы, выходило не меньше трех месяцев работы реактора. Конечно, такой результат обеспечивала специфика силы целителя — с обычного биотика выхлоп ожидался поскромней — однако изнутри все равно неприятно царапали упущенные возможности.

В любом случае, появление реактора позволило закладывать по две новые тени в день. Правда, пришлось пойти на очередной компромисс и максимально оптимизировать их строение. Если у оригинала содержание тканей второго поколения достигало практически пятидесяти процентов, то новые химера могли похвастаться результатом в районе десяти. В результате они ощутимо не дотягивали до Хель, но и назвать их беспомощными жертвами язык уже не поворачивался.